Как я поверил Илону Маску. И когда мы снова будем на Луне

Антон Первушин, писатель и журналист, невероятный скептик и прагматик, давний исследователь истории освоения космоса, недавно удивил меня заявлением: «А я поверил в Илона Маска». Хотя раньше соглашался с тем, что этот американский персонаж книг О.Генри исключительно генерирует «хайп» покруче биткойна.

Антон — автор бесчисленных SF-рассказов и книг, а также научно-популярных изданий. В 2015 году вышла книга «Последний космический шанс», в которой он рассматривает перспективы космических путешествий и причины невероятного застоя в освоении космоса в наше время. В 2016 вышло переиздание книги «108 минут, изменивших мир», в которой Первушин рассказывает о первом полёте в космос Юрия Гагарина и объясняет, почему менее подготовленная в техническом плане страна СССР сумела отправить человека в космос раньше США.

Из одной удивившей меня фразы и родилось это интервью. Об Илоне Маске, как отличить визионера от мошенника, о Луне, Марсе, «Ангаре», почему России бессмысленно и поздно участвовать в лунной и марсианской гонке, и куда нам, русским, направить экспансию.

1. Вспомни, какие в последние годы были проекты по частному освоению космоса.

Разнообразные частные инициативы по освоению космоса разной степени проработанности возникают чуть ли не ежедневно. Но я приведу только два примера, которые наделали много шума в своё время. Первый проект — «Mars One», который затеял в 2012 году голландский бизнесмен Бас Лансдорп. При этом ему удалось заручиться поддержкой нобелевского лауреата по физике Герарда ’т Хоофта, что, конечно, сразу привлекло внимание. Ключевой идеей проекта «Mars One» была дорога в один конец для космонавтов, они должны были остаться колонизировать Марс. За счёт этого оценочную стоимость проекта удалось снизить с ста миллиардов долларов до шести.

Второй проект связан с освоением Луны и был предложен в 2007 году российской компанией ЗАО «Авиакосмические системы». Там предлагалось на основе кораблей «Союз ТМ» сделать четыре пилотируемых лунохода, отправить их на Луну и за 240 суток объехать всю её поверхность. Конечно, ни Mars One, ни проект ЗАО АКС не могли быть реализованы даже в отдаленном будущем. Типичные «мыльные пузыри».

2. Почему они не «взлетели» и когда ты понял, что всё это «мыльные пузыри»?

Когда много лет занимаешься историей всевозможных проектов — реализованных и оставшихся на бумаге, — то учишься «смотреть в корень». Чтобы развернуть на Луне или Марсе инфраструктуру, обеспечивающую элементарные потребности человека, нужно доставить туда десятки тонн грузов. Из истории мы помним, что для научных экспедиций к Луне в прошлом веке американцам понадобилось создать сверхтяжёлую ракету Saturn-V, а советским инженерам — аналогичную ракету Н-1. С тех пор законы физики не изменились, поэтому проекты типа Mars One или ЗАО АКС требуют сверхмощных ракет. Конечно, такие ракеты можно построить, но кто их будет строить? У проектов есть серьёзные договоренности по этому вопросу с производителями ракет? Есть средства на их покупку? Нет? Тогда всё это болтовня!

3. Почему ты изначально не верил Илону Маску?

Я и сейчас не верю всему, что он рассказывает и обещает. Воображение Илона Маска и по сей день стимулируется эффектными картинками из старых фантастических журналов — и оно часто забегает намного дальше, чем позволяет уровень современных технологий. Поэтому когда в 2007 году он впервые заявил об амбициозных марсианских планах, то я, разумеется, отнёсся к его словам скептически. Вспомните, чем Маск располагал тогда? Да ничем! У него была компания SpaceX, которая произвела три запуска небольшой ракеты Falcon-1 с расчётной грузоподъёмностью 670 кг, причём все три запуска провалились. Как можно всерьёз рассуждать о Марсе, не имея возможности вывести хотя бы тонну на околоземную орбиту?

4. Что нужно проекту, чтобы у него появился шанс подняться на орбиту и там обосноваться хотя бы с 80% вероятностью, не говоря уже о том, чтобы рвануть к Луне или к Марсу?

Во-первых, авторам проекта понадобится носитель — ракета с грузоподъёмностью как минимум пять тонн. То есть они либо должны разработать и построить ракету сами, либо заказать ракету у одного из космических агентств.

Во-вторых, нужны космические корабли двух типов — грузовой и пассажирский. Их нужно испытать в космосе, снабдить средствами эвакуации, обеспечить бесперебойную связь между ними и наземными пунктами управления.

В-третьих, необходимо отобрать и подготовить отряд пилотов. Всё это требует колоссальных капиталовложений, поэтому до последнего времени космонавтикой занимались только государственные организации. Разумеется, они часть заказов размещали у частников, но стратегию проникновения человечества в космос всегда определяло исключительно государство.

Сегодня ситуация изменилась: инфраструктура по подготовке космонавтов и обеспечению наземной поддержки космических полётов создана — её можно использовать, если есть деньги и налажены хорошие отношения с космическими агентствами. Однако, не имея собственных ракет и кораблей, невозможно претендовать на ведение независимой космической политики. Упомянутый Илон Маск создал ракеты и корабли, поэтому сегодня конкурирует и с Роскосмосом, и с NASA.

5. Как ты считаешь, когда мы снова окажемся на Луне или Марсе?

Новая высадка землян на Луну, скорее всего, состоится в ближайшие двадцать лет, и, почти наверняка, это будет китайская экспедиция. На Марс — в ближайшие пятьдесят, но не раньше. На мой взгляд, без обширного и долговременного освоения Луны полноценная экспедиция на Марс невозможна. Перед тем как посылать людей на соседнюю планету, нужно создать избыточную внеземную инфраструктуру, которая работает как часы. Логично включить в эту инфраструктуру лунную колонию, которая будет использоваться в качестве полигона. Да, условия на Луне отличаются от условий на Марсе, но в любом случае они куда ближе к реальным факторам межпланетного полёта, чем условия на околоземной орбите, прикрытой сильным магнитным полём.

6. И конечно же, надоевший всем вопрос: «Американцы были на Луне?»

Были. Девять раз летали к ней, шесть раз высаживались на поверхность. Знаете, я уже двадцать лет более или менее внимательно наблюдаю за выступлениями людей, которые отрицают полеты американцев на Луну. Хотя эти люди становятся всё более агрессивными и навязчивыми, за все годы они не представили ни одного прямого доказательства фальсификации американской лунной программы. Только болтовня! Когда начинаешь всерьёз анализировать их аргументы, то быстро обнаруживаешь, что за ними скрываются либо заблуждения, либо невежество, либо ложь. С другой стороны, за двадцать лет благодаря интернету любой желающий может получить тысячи материалов лунных экспедиций: документы, фотоснимки, киноплёнки, свидетельства участников. Появились и независимые подтверждения от японцев, индусов и китайцев. Поэтому, кстати, сторонники конспирологической теории «лунного заговора» расширяют её. Они уже доболтались до того, что и «шаттлы» были беспилотными, что и Советский Союз активно участвовал в фальсификации лунных полётов, что и Международная космическая станция не летает, а стоит в голливудском павильоне. Недалеко осталось до утверждений, что Земля плоская. Эволюцию конспирологов предсказать просто: если ты начинаешь отрицать современные открытия и достижения науки, то раньше или позже начнёшь отрицать её всю, невзирая на объективную реальность. Я наблюдал подобную эволюцию неоднократно, причём не только среди тех, кто уверовал, что американцы сфальсифицировали полёты на Луну. Есть ведь ещё уфологи, теософы, криптоисторики — они ничем особенным друг от друга не отличаются.

7. Ты видишь сейчас деятелей-визионеров, которые ведут человечество к звёздам?

Безусловно, это Илон Маск. Его часто называют аферистом, мошенником, авантюристом, но он своим энтузиазмом заразил многих, прежде всего — новое молодое поколение. Он сумел соединить массовую гик-культуру с мечтой о звёздах, и хотя бы только за это мы, энтузиасты космонавтики, должны быть ему благодарны. Ведь, если говорить честно, к началу ХХI века космические агентства превратились в бюрократические машины — из них ушла романтика величественного дела. Военные задачи, политические цели, коммерческие интересы, научные исследования — всё это важно, конечно, но за ними как-то потерялось главное назначение космонавтики — расширение возможностей человечества. Маск делает многое, чтобы мы вернулись к истокам: пробуждает интерес, показывает варианты будущего, служит примером созидающего инвестора. Мог бы ведь потратить свои капиталы на виллы и яхты, как многие другие обеспеченные люди, но предпочёл вкладывать в овеществление технократической утопии. Впрочем, есть и другие «космические бароны» — Джефф Безос и Ричард Брэнсон. Они менее известны, у них не всё получается столь же эффектно, как у Маска, но их работа вдохновляет молодёжь и заставляет государственные агентства шевелиться, чтобы не уступить инициативу.

8. Будущее за частной или государственной космонавтикой? Или гибридом?

Без сомнения, за «гибридом». Тем более, что такой «гибрид» существует и развивается. В капиталистических странах государственные агентства проводят конкурсы и нанимают частников для решения космических задач. И частники бьются за госзаказы, ведь это гарантированный доход, который не зависит от рыночной конъюнктуры. Тот же Маск сумел сделать так, чтобы государство оплачивало ему строительство ракет «Falcon 9» и космических кораблей «Dragon». Сейчас идёт обсуждение привлечения частников к программе освоения Луны. Думаю, решение будет положительным. В то же время следует понимать: освоение космоса всегда будет очень ресурсоёмким делом, поэтому без государства, готового списывать издержки, не обойтись.

9. Быть может Луна и Марс не самые важные цели для нас? Что мы получим, когда их достигнем?

Будучи ярым сторонником внеземной экспансии человечества, я полагаю, что любая космическая цель хороша. Но, сравнивая различные варианты, отдаю предпочтение астероидам. Не тем, конечно, которые в Главном Поясе — до них лететь далеко, а тем, которые ходят по вытянутым орбитам, пересекающим земную. Каждая такая глыба вне зависимости от её размера представляет интерес с нескольких позиций.

Во-первых, их изучение обогатит науку и наши представления о происхождении и эволюции Солнечной системы.

Во-вторых, необходимо произвести инвентаризацию ресурсов этих тел — они могут пригодиться при создании внеземной инфраструктуры.

В-третьих, на сближающихся астероидах можно разместить наблюдательные станции, то есть они могут служить в качестве природных космических кораблей.

В-четвёртых, высадка космонавтов на любой из них позволит зафиксировать исторический приоритет, сопоставимый с первым полётом в космос и первой высадкой на Луну.

В-пятых, изучение астероидов позволит разработать быстродействующую систему предотвращения возможного столкновения крупных небесных тел с Землёй.

Самое же приятное — технологии полёта к астероидам уже существуют: российский корабль «Союз» или перспективный американский корабль «Orion» после соответствующей модернизации вполне способны осуществить такую миссию. К сожалению, государственные агентства и частники мало интересуются астероидами. Дело, видимо, в том, что Луна и Марс стали в ХХ веке элементом мировой культуры, поэтому они признаются большинством населения как наиболее подходящие цели для организации космических колоний. И сложившийся стереотип очень тяжело изменить.

10. Скажи, что мы сейчас можем сделать для освоения Солнечной системы? На что способны наши технологии?

Если говорить о пилотируемой космонавтике, то максимум на что она способна — это отправить в облёт Луны корабль с экипажем из двух-трёх человек. При доработке кораблей можно ещё слетать к одному из сближающихся астероидов. К высадке на Луну мировая космонавтика будет готова не раньше, чем через девять-десять лет. К полёту на Марс — не раньше, чем через три десятилетия, при условии, что работу начнут прямо сейчас.

Если говорить о беспилотной космонавтике, то её возможности велики. Разные страны посылают станции к Луне, Марсу, Венере, Меркурию, Юпитеру, Солнцу, астероидам и кометам. К сожалению, проблемой остаётся высадка на поверхность: совсем недавно разбились израильский и индусский лунные аппараты. Но при этом, например, китайцы совершили настоящий прорыв, посадив свой планетоход на обратную сторону Луны. Поэтому необходимо ещё совершенствовать технологию высадки, ведь от её надёжности зависит и успех будущих пилотируемых полётов.

Что касается перспективы, то главной задачей, которая пока не решена, является создание сверхтяжёлых ракет-носителей, мощных космических энергоблоков, многоразовых межорбитальных буксиров, кораблей-ремонтников — всё это позволит построить избыточную внеземную инфраструктуру, которая в свою очередь обеспечит полёты в дальний космос.

11. Мы уже нашли решения, как защищаться от солнечного ветра?

Опасность солнечной и космической радиации сильно преувеличена. Я полагаю, что страхи вокруг неё связаны с общемировой радиофобией, которая появилась после Чернобыльской катастрофы и усилилась после аварии на станции в Фукусиме. Практические исследования показывают, что даже при минимальной защите «поймать» опасную для здоровья дозу проблематично. Согласно новейшим исследованиям этой проблемы на основе данных, полученных марсоходом «Curiosity», космонавт, летящий к Марсу, получит за 180 суток суммарную дозу 300 миллизиверт (или 30 рад); при этом для развития лёгкой лучевой болезни нужно единовременно «схватить» один-два зиверта (или от 100 до 200 рад). Тем не менее опасность облучения существует, и, разумеется, на межпланетном корабле будет защита — специальное покрытие жилых отсеков, радиационное убежище и т.п. Технологии отрабатываются на Международной космической станции и будут отрабатываться при грядущих длительных полётах на Луну.

12. Какие движки сейчас наиболее перспективные?

Потенциал двигателей на химическом топливе ещё не исчерпан. Больше того, сейчас не так уж много стран, которые выпускают ракетные двигатели на водородно-кислородном топливе — самом эффективном и экологически чистом химическом топливе. Для этого нужны развитые криогенные технологии, то есть оборудование, способное работать с предельно низкими температурами, а оно есть далеко не у всех. Сегодня в условный «водородный» клуб космических держав входят США, Франция, Китай, Индия и Япония. Наша страна, увы, утратила технологии вместе с ракетой «Энергия», но в принципе ничто не мешает её возродить при должном финансировании. Большой интерес вызывают двигатели на метане. Они, конечно, не столь совершенны, как водородные, но метан — более дешёвое горючее; двигатели с ним можно использовать долго и многократно. SpaceX сейчас ведёт активные работы по доведению метанового двигателя Raptor до лётного образца. Илон Маск предполагает использовать его в составе межпланетных транспортных кораблей с тем расчётом, что когда-нибудь появится возможность синтезировать метан на Марсе. Очень высокие характеристики демонстрируют электроракетные двигатели, но они нуждаются в мощных источниках энергии. Поэтому, думаю, в космонавтику раньше или позже вернутся ядерные реакторы, которые позволят увеличить генерируемую мощность на порядки.

13. Большие надежды возлагались на «Ангару»? С чем связано её закрытие?

Слухи о закрытии программы развития линейки ракет-носителей «Ангара» сильно преувеличены. Но из правительственных кругов поступают противоречивые сигналы по поводу её будущего. Например, читаю в новостях: «Ракета не соответствует требованиям, которые к ней предъявляет основной заказчик, — заявил вице-премьер РФ Юрий Борисов. — Но то, что Минобороны выбрало «Ангару» основным носителем для формирования спутниковой группировки, никто не подвергает сомнению». Понимаете? А я — нет! То есть складывается впечатление, что «Ангара» по своим характеристикам не отвечает требованиям, но её всё равно будут заказывать. Зачем? Думаю, это проблема инерции государственных структур, принимающих стратегические решения. В «Ангару» действительно вложили много средств, но, очевидно, под неё не смогли определить достойный круг задач. Поэтому мы нескоро услышим о её новых запусках, если они вообще когда-нибудь будут. Жаль, ведь проект был интересный и многообещающий.

14. Нет ли опасности, что частные космические компании станут серьёзными конкурентами Роскосмосу?

Вообще говоря, Илон Маск уже стал конкурентом Роскосмосу. Его грузовой корабль «Dragon» потеснил наши «Прогрессы», а когда полетит пилотируемая версия «Crew Dragon» с астронавтами, исчезнет и временная монополия Роскосмоса на доставку людей на орбиту. То есть наше государство однозначно потеряет доходы от обслуживания Международной космической станции. Кроме того, Маск претендует и на сегмент рынка пусковых услуг, который долгое время удерживал Роскосмос благодаря ценовому демпингу. Увеличивая многоразовость своих изделий, SpaceX постепенно снижает общую стоимость выведения полезной нагрузки, а поскольку результативность его запусков тоже растёт со временем, то коммерческие заказчики начинают уходить к нему. Что касается нашей частной космонавтики, то она пока в зачаточном состоянии, и Роскосмос не готов помогать ей так же, как NASA помогает SpaceX.

15. Какие перспективы ты видишь у Роскосмоса по Луне и Марсу?

Очень хотелось бы сказать что-нибудь оптимистичное, но, увы, повода для оптимизма нет. Наш новый космический корабль «Федерация», который недавно зачем-то переименовали в «Орла», находится в процессе конструирования уже десять лет, а сроки его лётных испытаний всё откладываются. Теперь вот они отодвинуты на 2023 год. А ведь именно этот корабль должен летать к Луне, хотя и без высадки на поверхность. При этом по самой высадке у нас вообще ничего не делается, если не считать за попытку автоматическую станцию «Луна-25», которая должна была полететь пять лет назад, но остаётся на Земле. Запускать «Федерацию» собираются с помощью перспективной ракеты «Иртыш» («Союз-5»), но она ведь тоже ещё не построена! Получается, что весь путь к Луне нам предстоит пройти с нуля — как будто и не было шестидесяти лет космической эры за спиной. И тут же возникает резонный вопрос: зачем это всё? Что это даст? Если Россия реально подаст заявку на участие в новой «лунной гонке», то нас легко обгоняет Китай, у которого прямо сейчас планетоход по обратной стороне Луны ползает. И что тогда? Мы становимся не вторыми, а третьими! То есть о политическом и идеологическом выигрыше надо сразу забыть. Научные задачи? К сожалению, космическая наука у нас в загоне — тут мы уступаем даже индусам. Наши лаборатории просто не сумеют должным образом обработать полученные материалы. Экономические интересы? Тут совсем всё плохо — «лунная гонка» заведомо убыточна, а политическое руководство требует сделать космонавтику экономически прибыльной, в результате постоянно будут возникать конфликты между заказчиками и исполнителями. Поэтому лично я считаю, что мы должны отказаться от Луны и Марса. Нам эти цели не по силам — мы всегда будем отставать и выглядеть смешными. Моё предложение — переориентировать космонавтику на сближающиеся астероиды. Обоснование для их изучения и освоения есть, а наша космическая техника после модернизации вполне способна осуществлять миссии к ним.

16. Ты мне недавно сказал, что резко изменил мнение об Илоне Маске. И поверил, что он таки «смогёт». Что именно тебя убедило, как профессионала? И как ты оцениваешь другие его проекты? Для чего они, как тебе кажется?

У Илона Маска хватает идей, которые вызывают скептическое отношение. Например, многоразовость ракетных блоков и космических кораблей баллистической схемы. В истории было много попыток осуществить эти в общем-то здравые технические концепции, но все они натыкались на проблему рентабельности: по итогам получалось, что спасение ракеты-носителя и её восстановление получается дороже. То же самое и с кораблями. Был, конечно, Транспортный корабль снабжения (ТКС) конструкции бюро Владимира Челомея; его возвращаемый аппарат использовался многократно, но, насколько мне известно, никогда не проводилась экспертиза экономической целесообразности подобной схемы. Маск, который воспитан на образе будущего, порождённом англо-американской фантастикой «золотого века», ставит многоразовость ракет и кораблей во главу угла, и это выглядело для многих разорительным решением. Но он сумел показать, что если технологию поставить на поток, то можно добиться превосходного результата. И сегодня космические агентства, включая Роскосмос, всерьёз начинают заниматься проектами многоразовых ракетно-космических комплексов. Ещё одним ключевым моментом лично для меня стала стыковка. Илон Маск много рассказывал, как его огромные межпланетные корабли будут стыковаться на околоземной и ареоцентрической орбитах, но при этом SpaceX вообще не имел соответствующего опыта — грузовики «Dragon» приходилось «подхватывать» манипулятором, чтобы пристыковать к МКС. И вот в первый же полёт новый пилотируемый корабль «Crew Dragon» в автоматическом режиме практически идеально стыкуется с МКС. Что тут скажешь? Молодец! Со стороны кажется, что очередной обязательный этап в развитии технологий преодолён играючи, но на самом деле за этой стыковкой стоит огромная работа. И важно, что она ведётся. То есть свои слова Илон Маск подтверждает делами. Если же обсуждать другие его инициативы (электромобили, вакуумные поезда, аккумулирующую энергетику и т.п.), то нужно учитывать, что тут Маск работает на гик-культуру, на овеществление технократической утопии. Проекты зачастую убыточны, их яростно критикуют, но тем не менее за счёт условного соответствия предлагаемого и узнаваемого образов будущего они будут популярны, что помогает привлекать инвестиции и молодые умы. Критиковать-то легко, не слезая с дивана. Попробуйте добиться хотя бы десятой части того, чего уже добился Маск. Или вы думаете, что привлекать интерес и, главное, инвестиции в современном мире просто?.. Илона Маска у нас обожают сравнивать с Остапом Бендером, а его проекты — с Нью-Васюками. Если придерживаться этой аналогии (на мой взгляд, несправедливой), то Маск — Остап Бендер, который уже построил половину Нью-Васюков в камне и металле. И собирается построить вторую. Вопрос, получится ли у него, — тема для отдельной дискуссии.

17. По твоему мнение какие следующие шаги Илон Маск совершит в космической отрасли?

Тут всё просто. Ближайший этап — полёты пилотируемых кораблей с экипажами на околоземной орбите, обслуживание МКС. Потом — создание, испытания и полёты пилотируемых кораблей вокруг Луны. Потом — создание собственной орбитальной станции, которая будет прототипом большого межпланетного корабля. Потом — создание универсального посадочного комплекса для Луны и Марса. В общем, на ближайшие тридцать-сорок лет работы для SpaceX хватит.

18. Сможет ли он отправить корабль на Марс?

Вряд ли. В лучшем случае — беспилотный прототип. Для полноценной экспедиции на Марс нужны весьма значительны средства — сотни миллиардов долларов. Но, хуже того, нужна избыточная космическая инфраструктура, которая не может быть создана одной компанией в обозримом будущем. Даже если завтра все государства объединятся для того, чтобы организовать полёт на Марс, понадобятся два-три десятилетия напряжённой работы без какой-либо экономической отдачи. И уж тем более это не по силам SpaceX, которая всё-таки, не надо забывать, создана для извлечения прибыли из космических инициатив.

19. И побываем ли мы в 21 веке на красной планете, пахнущей корицей, как писал Брэдбери?

Нет никаких принципиальных препятствий для экспедиции на Марс до конца века. Но лично я призываю не торопиться. Дело в том, что до тех пор, пока мы точно не установили, есть ли хоть какая-то жизнь на Марсе или планета стерильна, высаживать туда космонавтов — преступление перед будущим науки. Биосфера, которую мы привезём с собой, неизбежно вступит в контакт с чужим миром, произойдёт массированное загрязнение красной планеты, и позднее будет невозможно определить, имеем ли мы дело с натуральными марсианами или с видами, доставленными извне и приспособившимися к местным условиям. Напомню, что Рэй Брэдбери предостерегал нас от поспешного контакта: его марсиане вымирают от ветрянки, привезённой землянами. Та же самая участь может постигнуть и марсианские формы жизни, даже если там обитают только какие-нибудь микробы.