Made at Intel. Свой среди чужих, чужой среди своих

2014й стал переломным годом для моей карьеры в Интел. В начале 2013го меня назначили генеральным директором по R&D в России – и мне казалось, что теперь все дороги будут открыты. От перспектив сделать что-то хорошее и для Интела и для России за спиной прямо-таки росли крылья. Но не тут то было.

Год сразу начался по дурацки -  я полетел в Новосиб в легкой курточке и простудился на тамошнем морозе. В Сибири погода вообще коварная. У нас – минус 30 это адский ад из-за высокой влажности. А там сухо, солнечно, тихо и ощущается как минус 10, в худшем случае минус 15. А на самом деле те же самые минус 30. И в результате вместо поездки на Олимпиаду в Сочи, я сидел дома и болел две недели. Ну а потом началось – в конце февраля- начале марта Россия присоединила Крым, а в апреле начались бои на Донбассе. Нас обложили санкциями. Ну и на корпоративном фронте ситуация также резко накалилась.  В том году я летал в Штаты 6 раз и провел там в общей сложности четыре месяца, уговаривая интеловый истеблишмент, не закрывать бизнес в России. Дамоклов меч повис уже тогда, однако судьбе было угодно дать нам еще 8 лет...

Шок и трепет

Поначалу, как всегда, была паника и неразбериха. Никто не понимал, куда бежать и чего бояться. Вспоминается апрельский диалог с Биллом Сэвиджем – директором Developer Product Division, основным стейкхолдером Интел в России. На него тогда работало у нас человек, наверно, 700. Как сейчас помню, разговор этот состоялся в пятницу, часов в 6 вечера в санта кларовском офисе SC12. Обычно амеров в пятницу из офиса “сдувает” в половине 4го. Ну самый край в 4. Но Билл не уходит  -переживает отчасти за Россию, но больше за свою карьеру. И мы уже несколько часов гоняем по кругу его страхи –фантомные и реальные.  

- А если они (имеется в виду российские власти) отменят визы для американцев?

- Ну мы будем общаться с тобой исключительно по скайпу. В этом есть свои минусы. Но плюсов, мне кажется, больше.

- А если они отключат Интернет в России?

- Это ты как себе представляешь? Вообще всех провайдеров? И государственных и частных? И проводных и беспроводных? Или вообще по всей стране вырубят электричество?

 - Ну ладно. А если они начнут имущество национализировать?

 - А это совсем простой вопрос. Тогда ты уволишь меня, тебя уволит Douglas W за продолбанные релизы продуктов. А Дага, наверно, уволит БиКей. В любом случае нам с тобой будет не о чем разговаривать.

 - Как то не очень убедительно. Но в любом случае мы сейчас с тобой вряд ли что то придумаем. Да и время уже позднее. Так что давай по домам. В понедельник в 7 утра я жду тебя с докладом по ситуации.

- Sir, yes, sir! – выпалил я и покинул помещение.

Вообще, мы с Сэвиджем жили как кошка с собакой. У него был авторитарный стиль руководства, а у меня на это стойкая аллергия. Я в те времена часто говорил (подражая О. Генри или Фенимору Куперу) “ Cамые лучшие чувства – это взаимные чувства. Я не любил Дикого Билла, а Дикий Билл не любил меня”. Cтрадал от этого, разумеется только ваш покорный (хотя Билл и не был моим прямым начальником), но все равно не сдавался. Впрочем сейчас, когда на кону стояла работа многих сотен людей было самое время засунуть свои амбиции куда подальше и выполнять любую прихоть Савага. Ибо решение в конечном счете было за ним. И какой бы он ни был самодур, себе он точно не враг. Закрытие RND центра в России не только сулило существенные расходы. Это еще и срыв релизов – а там глядишь и кресло под ним может зашататься. И на фига оно ему – если retirement уже близко?  Однако понимал я тогда и то, что Билл слушает не только “пророссийскую сторону”. Много в такие времена находится “доброхотов“, которые ратуют совсем за другое.

“Три богатыря”

 Тех, кто “на другой стороне” можно условно подразделить на три группы.

Самая безобидная из них это – ГосДеп. На самом деле это такой удобный собирательный образ американского государства (там тоже разные люди есть). Безобидный он потому, что напрямую в дела бизнеса не вмешивается. Все что ГосДеп может  - это “разьяснять позицию государства Обьединенные Штаты Северной Америки” и предупреждать о рисках потери бизнеса в России. Это такая форма давления, когда высокопоставленному офицеру компании (чаще всего первому лицу) звонит чиновник из госаппарата и пару часов промывает мозг. И послать его или бросить трубу нельзя – это все таки государство. А с ним шутки плохи как в России, так и в Америке. И ладно б это один раз случалось – потерпеть можно. А если каждую неделю? А если каждый день? Давление ГосДепа длительное и неприятное. Кому-то просто может надоесть изо дня в день выслушивать “разьяснения”.

Но все же страшнее враги внутренние. Первая категория – это “стервятники”. В любой большой конторе идет постоянная конкуренция за распределение работы по географиям. А в России этой работы довольно существенный кусок, благодаря таланту и трудолюбию русских программистов. И как только начинается обострение, стервятники слетаются к возможному пиру. Индия, Ирландия, Польша (кстати, еще один мой “старый кореш” –Ричард Дырга в Интел еще?) каждый желает оторвать кусочек себе.

Но самое противное  – это так называемые “особисты”. Всякие там Risk&Controls, Security, Business Continuity и тп. В обычной жизни девелопер с ними не сталкивается. Да и в мирное время их практически не видно. Но вот как только начинается обострение они вылезают изо всех щелей. Про этих людей надо понимать две вещи. Первое, “горячие дни” – это их редкая возможность показать свою важность и нужность. Вот они и лезут из кожи вон. А уж если приходится что то закрывать – они и вовсе счастливы. Ибо обеспечивают себя работой всерьез и надолго. Второе, поскольку их задача – взаимодействие с государством они набираются из специфических американских ведомств (тот же ГосДеп, АНБ, Пентагон). И особо теплых чувств к России не питают. И к гражданам ее тоже.

Один день из жизни.

Вызвал меня к себе один такой интеловый чиновник (в ранге вице президента “по общим вопросам”).  Чел – хорошо за 50, седые волосы ежиком и выправка армейская чувствуется. Захожу в кабинет, а там панель в пол-стены и картинка от CNN.

- Cмотри,-говорит,-у вас там в Москве –война.- Я слегка опешил.

- Да вроде нет, три дня назад уезжал, все нормально было.

- Ну так CNN же показывает. – Он махнул рукой в сторону экрана. Я пригляделся – и правда танки по улицам ездят, чуваки с “калашами“ ходят. А в углу маленькими буквами надпись – Luhansk.

- Так  это же Луганск! – И вот тут ответ меня реально убил.

- А какая разница? – До этого момента я как то справлялся со своими эмоциями, но тут меня реально накрыло.  Сам ответ и то,  как этот чувак смотрел на меня, видимо оказалось последней каплей. Я привык что в Интеле все предельно корректно и без политики. Но вот смотрит на меня этот чел (лет на 15 старше) с армейской выправкой, и я понимаю, что для него “холодная война” не закончилась. И что я для него - по-прежнему враг. И вот тут я понял, что для меня, по большому счету, ничего не поменялось тоже. Я все тот же мальчик из пролетарского района, и этот кент мне тоже не друг ни разу. И мне очень захотелось по старой автозаводской привычке дать ему в табло, а там – будь что будет. Скорее всего я бы огреб по первое число – чел был в хорошей форме( я правда тоже в неплохой), да и спецподготовка у него наверняка была на этот предмет. Но я на несколько секунд закрыл глаза и сдержался, поскольку понимал, что устроить сейчас обструкцию означает наглухо завалить свою миссию. Но меня еще одна мысль посетила в тот момент – что тот чел “на своей стороне”. Он – амер, топит за Америку, все у него нормально. А вот я непонятно что и непонятно где – у меня наблюдается серьезный диссонанс между тем, что я думаю, и тем, что должен делать. И надо сказать что дискомфорт на тему “свой среди чужих, чужой среди своих” только усиливался вплоть до моего ухода из Интел в 2020м...

- Ну типа там больше тысячи километров на юго запад. – Выдохнул я наконец. Подошли к “штабной карте”. Нашли Москву, нашли Луганск. Амер как-то слегка смягчился.

- Ладно, говорит. В этот раз ложечки нашлись, но осадочек все равно остался. Ступай пока. А я подумаю что с вами делать.  

И такое происходило очень часто -  почти каждый день. Я приходил с работы, падал без сил и думал “вот прям завтра уволюсь на хрен и уеду в Россию”. Потом выпивал пол-стакана и немного отпускало. –“Ладно, завтра еще потерплю, послезавтра уволюсь”. И так было почти два месяца...

А тем временем -дома...

Вернулся я в Россию ненадолго в начале лета. И сразу попал на Петербургский Международный Экономический Форум (ПМЭФ). Разница с форумом 2013го года была разительной. Международным его можно было назвать только с очень большой натяжкой. Но главное атмосфера. В 2013м это был праздник который не прекращался ни на минуту – омары с шампанским, устрицы охлаждаемые жидким азотом, катание на яхтах по ночной Неве. Халявный бар 24x7 – виски, водка, джин, пиво. Все что душе угодно в любое время дня и ночи. А в 2014м было только шампанское и исключительно с утра. Наверно с каким-то намеком.

Плюс к этому российские чиновники как то резко перестали с нами, представителями западных компаний, общаться. Были, конечно, исключения, но редко. Если год назад мы с ними были практически друзьями и зависали на одних и тех же вечеринках, то теперь они не то что не подавали руки, но и смотрели на тебя как на пустое место. У меня язык не повернется их обвинять, наверно там была какая то указивка, про которую я не знаю. Но все же как то не по-человечески это...

Впрочем, бог с ними с яxтами, форумами и чиновниками. Страшнее всего была потеря многих друзей. Как то вдруг оказалось, что все мы разные и очень по-разному смотрим на вещи. К тому же многим тогда на почве политики башни поотрывало. Помнится, спорили мы с одним чуваком, с которым до этого были не разлей вода, в курилке до хрипоты. А нас следующий день “разведка” (она у меня всегда работала хорошо) докладывает, что оппонент мой написал телегу... Сэвиджу. Дескать, с такой позицией Валерий не может быть директором R&D. К чести Билла, он этой бумаге хода не дал, да и мне никогда не говорил. Но у меня-то сердце кровью обливалось когда я ее читал...

Якорь.

Так что, когда я уезжал в Америку снова, у меня было тяжело на душе. Все продолжало висеть на волоске, ясности не было никакой. Я просто руководствовался принципом – делай что должно и будь, что будет. Каждый день общался с какими то “особистами”, что то обьяснял, что-то доказывал. Ну и подносил патроны Савагу. Не то, чтоб он меня об этом просил, но я видел что ему тоже солоно приходится. И вот в один прекрасный день в середине августа он позвал меня и сказал.

- Знаешь, Валер, бог с вами, с девелоперами. Одних уволю, других -найму. Ну да долго. Ну да дорого. Ну да геморно. Но сделать можно. Меня другое держит – релизная инфраструктура. Переносить ее сейчас из России в Штаты – это на полгода эпопея. А у меня релизы важные на носу. Так что пусть все остается, как было.

- Что, Билл, коготок увяз, всей птичке пропасть? – У меня как будто гора свалилась с плеч и я немедленно начал упражняться в ослоумии.

- Да, видимо, так. - Сэвидж как будто не заметил моей шутки. Он был весь в своих мыслях. Чувствовалось, что решение далось ему нелегко.

Ну а поклониться, за то, что все обошлось надо Марине Борисовне Алексеевой. Именно она тогда управляла Software Production Services и создавала со своей командой тот якорь, который удержал Интел в России в тот лихой год.

Пиши обьяснительную!

C тех пор жизнь моя стала полегче, но рецидивы время от времени случались. Мои “друзья” из Risk&Controls никак не могли успокоиться и изобретали одну угрозу за другой. Следующей идеей фикс стал закон о хранении персональных данных граждан России. Я вообще не понял поначалу в чем там фишка, да и знакомые из Минцифры (мы мало-помалу начали снова общаться) сказали “Че вы паритесь? Этот закон вообще не про вас писан а про всякие Гуглы, Фейсбуки и ЛинкдИны”. Но особисты не успокаивались и продолжали раздувать из мухи слона. И тут масла в огонь подлил Google.

Сижу в декабре в своей московской квартирке, никого не трогаю, читаю книжку. Время пол-одиннадцотого ночи. Вдруг звонок от Сэвиджа.

- Что у вас там с Гуглем?

- А что? Он закрыл девелоперский офис месяц назад. Не согласны они с законом о персональных данных. Ну и скатертью дорожка. Они пол-Европы позакрывали из подобных законов.

- Месяц назад? А мне только что звонили  Risk&Controls и говорили что это – бомба.

- Ну посоветуй им газету посвежее купить.

- Я посоветую, но на ковер нас все равно потащат. Так что, иди – пиши обьяснительную.

Этих “обьяснительных” я в том году написал не один десяток. И они имели мало общего с творчеством школьников типа “16.12.2014 я пропустил два урока математики потому что болел и автобуса не было”. Это скорее было что то вроде меморандума по каждому конкретному случаю. Дело в том, что особисты иногда устраивали нам с Сэвиджем “перекрестный допрос”, а иногда могли колоть по отдельности. Поэтому важно было говорить одно и то же. С  этой целью и писались “обьяснительные записки”.

 Через неделю ровно та же история. Пол-одиннадцатого. Звонок. Билл.

- Что у вас там с рублем?

- Он падает (за ту неделю доллар вырос в цене с 32 рублей до 60).

- И что мы делаем?

- Я знал, что ты будешь беспокоиться и покупал его за свои деньги. Но он все равно падает...

- Господи, что же у вас все не слава Богу...

- Ну год такой. А ты то чего переживаешь? Мы теперь обходимся тебе в два раза дешевле в долларовом эквиваленте. Тебе радоваться надо.

- Я то может и порадуюсь. А вот наши друзья вряд ли. Так что обьяснительную тебе писать все равно придется.       

 Так и закончился лихой 2014й. Все обошлось,
только вот седых волос у меня добавилось изрядно. И крыльев за спиной я больше
не чувствовал. А мысль о том, как трудно работать в “белой” конторе, живя в “красной”
стране, с тех пор все чаще приходила мне в голову...

PS. Cегодня маленький юбилей. 10я глава (подглава) в книжку. Ну а предыдущие можно найти вот здесь - 1,2,3,4,5,6,7,8,9.