Прежде чем перейти к статье, хочу вам представить, экономическую онлайн игру Brave Knights, в которой вы можете играть и зарабатывать. Регистируйтесь, играйте и зарабатывайте!
Качество продукции в конечном итоге определяет пользователь. Реабилитационная индустрия при всех её особенностях – не исключение. Об этом свидетельствует опыт множества проектов, как успешных, так и оставшихся в истории.
Наш сегодняшний гость уже много лет изучает отрасль и её продукцию. Интерес Сергея Флейтина к техническим средствам реабилитации незрячих людей носит не только личный характер, но и профессиональный. В прошлом тотально слепой Сергей работал экспертом по ТСР Европейского союза слепоглухих и был генеральным секретарём этой организации, а сегодня занимает должность вице-председателя благотворительного фонда «Творческое Объединение «Круг».
Сергей Флейтин один из немногих незрячих россиян, который на себе опробовал большинство существующих средств реабилитации и ассистивных устройств. Некоторые разработки стали верными спутниками Сергея, каждый день помогая ему в быту, а другие пылятся в дальнем углу после первого же использования.
Почему ведущий российский эксперт в области ТСР выбирает те или иные девайсы? Какими критериями руководствуется? Чем отличается отечественная продукция для слепых от иностранной? И чего так не хватает российским производителям? Об этом и многом другом в нашем сегодняшнем интервью с Сергеем Флейтиным.
Побеседовать с этим удивительным человеком корреспонденту «Реабилитационной индустрии России» удалось на встрече Клуба Звукового Зрения, куда Сергея пригласили в качестве эксперта и почётного гостя. Участники Клуба – незрячие люди, овладевшие устройством vOICe vision, которое с помощью видеокамеры, наушников и процессора преобразует изображение в звуковую дорожку по определённому алгоритму. При помощи такого устройства человек в буквальном смысле может «видеть» с помощью звука. Подробней о проекте читайте в нашем обзоре «Звуковое зрение vOICe vision. Взгляд из тьмы».
– Здравствуйте, Сергей! Хотел бы начать наш разговор с проекта vOICe vision. Я читал ваш отзыв об устройстве и, насколько могу судить, Звуковое Зрение вам интересно. Как вы считаете, эта технология перспективна для реабилитации незрячих людей?
– Здравствуйте! Звуковое Зрение vOICe vision – очень интересное решение для отечественного рынка. Но я не уверен в его универсальности. Чтобы видеть звуком человек должен обладать некоторыми врождёнными способностями, вроде тех, которые есть у музыкантов. Возможно, у меня они тоже есть, потому что уже через час занятий с устройством войс я сумел кое-что «разглядеть» – отличить большой предмет от узкого, толстый от широкого, сумел посчитать их количество на столе. А, возможно, я ошибаюсь и овладеть Звуковым Зрением могут все.
Технология в целом работает и может принести много пользы незрячим людям. И не только в качестве «зрения», но и, например, для развития пространственного мышления у слепых, что очень важно для тех, кто не видит с рождения или с раннего детства. У технологии vOICe vision может быть много направлений, а значит проект перспективный.
– Какие ближайшие аналоги vOICe vision вы знаете? Схожие по функционалу, либо по ощущениям?
– Технология пока одна, вокруг неё все и крутится. Я с ней знаком ещё с конца 90-х, когда об алгоритме vOICe стали говорить в англоязычном сегменте Интернета, на иностранных ресурсах. Тогда вместо устройства использовались небольшие компьютеры с объёмной камерой на голове. Чуть позже появились смартфоны и было разработано приложение Voice под Android. Но на этом всё и застряло. Вот есть алгоритм, есть приложение – и что мне с ними делать? Включаешь – что-то шумит. А дальше что?
Следующий шаг был сделан уже в России командой vOICe vision. Эти ребята толкнули паровоз вперёд, реализовав одну важную вещь. Они сформировали методику обучения Звуковому Зрению. Это ключевой момент проекта. Потому что сделать устройство не так сложно – купил камеру, наушники и запрограммировал под алгоритм. А вот научить слепых людей пользоваться таким устройством – по-настоящему большое достижение. Очень рад, что в России сумели решить эту задачу.
– Полностью с Вами согласен. Но давайте поговорим и о других проектах. Скажите, какие средства реабилитации вы готовы посоветовать незрячим людям? Что сейчас наиболее полезно и эффективно?
– В контексте нашего сегодняшнего разговора я бы говорил не о «средствах реабилитации» (это, на мой взгляд, слишком общее и широкое понятие), а о средствах ориентировки незрячих в пространстве.
Самое эффективное средство реабилитации – белая трость. Всё остальное – дополнения. Это должен понимать каждый незрячий.
Что касается дополнений, в первую очередь, я бы рекомендовал людям с инвалидностью по зрению установить какое-нибудь навигационное приложение на смартфон, которое будет в реальном времени озвучивать ваше местоположение и поможет правильно выбирать направление и вообще ориентироваться.
Это удобно не только при передвижении пешком, но и при поездках в общественном транспорте. Например, сели вы в автобус, а остановки в нём не объявляются или объявляются неправильно.
Таких навигационных приложений сейчас полно в открытом доступе, не буду выделять какое-то конкретно.
– Есть ли среди них достойные продукты, созданные в России?
– Существуют интересные решения для навигации и от отечественных разработчиков. Когда я бываю в Санкт-Петербурге, я всегда пользуюсь системой «Говорящий город». Сейчас она реализована в двух форматах: в виде пользовательского устройства или приложения на смартфон, но использует не карту местности, а радиомаяки, расположенные на конкретных объектах городской инфраструктуры и на транспорте.
Чем хорош и удобен «Говорящий город»? Вот стоит незрячий человек на остановке, на которой останавливается много разного транспорта. Как ему выбрать нужный, чтобы постоянно не дёргать стоящих рядом пассажиров? «Говорящий город» решает эту проблему и подсказывает тебе – где и какой транспорт остановится, подскажет – где двери у твоего автобуса и даже предупредит водителя о том, что на остановке незрячий пассажир.
Это очень удобная система для навигации внутри города. Но она требует создания инфраструктуры – установки радиомаяков и трансиверов на каждом конкретном объекте. Всё это стоит времени и влечёт дополнительные затраты.
Знаете, в теории «Говорящий город» можно было бы заменить каким-нибудь приложением, вроде «Яндекс.Транспорта» или его аналогов, будь они более доступными для слепых. Но, к сожалению, разработчики обычных приложений редко учитывают потребности такой целевой аудитории, как незрячие люди. Поэтому «Говорящий город» в тех местах, где он установлен, остаётся самой удобной системой для навигации.
– Как вы в целом оцениваете отечественных разработчиков и производителей средств реабилитации? В чём они могут уступать, или наоборот, опережают своих западных коллег?
– Мне кажется, что у наших и зарубежных разработчиков разные идеологии, которые выражаются в разном подходе к делу. В России хватает талантливых ребят, которые выходят на рынок с интересными решениями. Но если на Западе инновации в реабилитационной отрасли очень часто начинаются с открытых, либо недорогих проектов, то у нас пытаются сразу создать нечто масштабное, с большим потенциалом, но при этом очень затратное. Если финансирование не находится, то проект в итоге прекращает своё существование, либо замораживается.
Я сам участвовал когда-то в продвижении интересного решения – навигатора для незрячих Oriense. Планы были наполеоновские, и, в общем-то, и перспективы у проекта тоже были. Задумка отличная, но не смогли найти спонсоров, организовать финансирование надлежащим образом. А потом и вовсе в результате неудачного эксперимента с программной частью погубили проект, сделав его неприменимым для больших городов – в него нельзя было загрузить большие карты. Вернуться к старому софту уже нельзя, потому что нет необходимых навигационных карт в старом формате. В итоге это устройство уже много лет лежит у меня дома абсолютно бесполезное, о чём я часто жалею.
– То есть всё дело, как обычно, упирается в деньги?
– Наоборот. Проекты станут эффективней, если организовывать их таким образом, чтобы не упираться в 100% коммерческую составляющую.
– Это как? Работать на одном энтузиазме?
– Давайте посмотрим на vOICe vision. Это хороший проект и прекрасный пример того, что я имею в виду. Есть технология Звукового Зрения и есть устройство, созданное нашими разработчиками, которое позволяет им пользоваться. Есть ключевой момент – методика обучения Звуковому Зрению, а также люди, которые эту методику придумали, которые обучают по ней людей и работают в проекте. Они, безусловно, заслуживают какую-то оплату труда и не могут работать бесплатно.
Но в то же время, если вам интересна технология, вы полны энтузиазма, но не можете заплатить за устройство и обучение, никто не мешает вам поставить на смартфон приложение Voice, почитать какие-то заметки в Интернете и попробовать самостоятельно освоить алгоритм.
Более того, если не дай бог, vOICe vision прекратит своё существование – приложение никуда не денется, как и алгоритм. Проект, так или иначе, будет жить…
– И опыт сегодняшних членов Клуба Звукового Зрения сохранится.
– Верно. Плохо, когда наоборот проект замкнут исключительно на себе. В таком случае, нет денег и всё заканчивается. Причём даже те люди, которые уже заплатили за это решение, окажутся брошены. Вот это очень скверно. Но в России, к сожалению, всё именно так часто и происходит. Нет денег, и при этом в проектах отсутствует открытая составляющая, которую можно было бы оставить условным последователям.
Приведу классический пример. В конце 90-х при МГУ работал центр речевых технологий. Там разработали синтезатор речи потрясающего качества для того времени. Он пользовался спросом на рынке, приносил деньги. Для народа он вошёл в историю как «Говорящая мышь», его продавали в киосках на компакт-дисках. С помощью такого синтезатора можно было создавать мультимедийные приложения и частично даже работать в Windows (хотя в те времена все незрячие ещё пользовались DOS). Это был прорыв для нашего рынка, для всей индустрии.
А потом появилась одна реабилитационная контора в Москве, которая на деньги столичного правительства решила сделать для незрячих читающие машины. Получив финансирование, они купили все библиотеки этого речевого центра, создавшего «Говорящую мышь». А потом вдруг разорились и прекратили своё существование – со всеми исходниками и копирайтами. В результате и синтезатор речи накрылся, перестал развиваться и окупаться.
– И как разработчики могут избежать подобного печального исхода? Как обстоят дела за рубежом?
– Давайте, я снова приведу пример. Есть такая интересная программа экранного доступа под Windows, вполне функциональная, простая и главное – полностью бесплатная для конечного пользователя. Называется NVDA. Её создали два незрячих австралийца. Вместе с программой они запустили специальную кампанию, цель которой – собирать деньги на реализацию проекта. Делается это самыми разными путями, от пожертвований, которые предлагается сделать пользователям при загрузке скринридера (причём можно сделать разовое пожертвование, а можно переводить деньги на регулярной основе), до заключения договоров с организациями, которые могут для этой программы сделать какие-то платные дополнения – высококачественные синтезаторы речи, например. Часть от продажи таких дополнений идёт на развитие основного проекта NVDA, который предоставляется всем пользователям бесплатно.
У нас, к сожалению, инфраструктуры для подобных решений не существует. Проекты не могут развиваться самостоятельно. Вместо этого создаётся много избыточно дорогих решений, которые изначально нацелены на то, чтобы получать финансирование от государства. И если эти решения или устройства не включены в федеральный перечень технических средства реабилитации, то проект сворачивается и прекращает своё существование.
– Можно ли сделать инновационный проект доступным в российских реалиях?
– Существуют лицензии, которые позволяют сохранить открытость программной части, чтобы передать её последователям. Например, операционная система Linux подразумевает такую открытость всегда. Её используют во множестве коммерческих решений, зачастую с очень большим оборотом. Но лицензия, по которой эта операционная система распространяется, требует того, чтобы каждый разработчик, который внёс в неё какие-то изменения, сделал их общедоступными.
– Чтобы вы хотели пожелать разработчикам, инженерам, которые создают сегодня устройства для людей с инвалидностью?
– Максимально взаимодействовать с конечными пользователями, получая обратную связь. Не нужно придумывать самостоятельно – в чём, по их мнению, может нуждаться человек с инвалидностью, нужно спрашивать об этом самого человека с инвалидностью.
Я когда-то входил в команду жюри, которая оценивала конкурсные работы изобретателей. Через мои руки прошли около 500 заявок. Из них 20% предлагали решение (инновационное, по мнению самих разработчиков), которое уже давно есть рынке, и открыто там реализуется. Чтобы такого не происходило, чтобы не тратить усилия впустую – будьте более открытыми для своей целевой аудитории.
– По-вашему, отрасли не хватает обратной связи с потребителем?
– Люди часто приходят с каким-то своим решением и пытаются убедить, что их устройство кому-то нужно, а потом сильно удивляются, что им никто не пользуется. Такие разработчики могут быть талантливыми, целеустремлёнными энтузиастами, которые без задней мысли хотят помочь.
Но на рынке, к сожалению, встречаются и другие производители – ещё хуже. Мне по роду своей деятельности, доводится много работать с Фондом поддержки слепоглухих «Со-единение». Недавно совместными усилиями нам удалось выгнать с московского рынка компанию – недобросовестных разработчиков, которые хотели за счёт бюджетных средств раздать слепоглухим некачественные брайлевские дисплеи.
Проект просто скопировали у другого отечественного производителя, но скопировали безграмотно: убрали все дорогостоящие составляющие, а затем даже не апробировали устройство с участием целевой аудитории. При этом сумели выйти на тендер, предложив поставлять брайлевские дисплеи в два раза дешевле рыночной стоимости.
И чуть было не добились своего, ведь у нас вся система госзакупок ориентирована главным образом на цену.
– Считается, что такая система позволяет наиболее эффективно расходовать бюджет.
– В других странах от этого уже давно ушли. Например, в Израиле производят интеллектуальную камеру, которая крепится к очкам и голосом описывает окружающую реальность, вплоть до чтения текстов. Стоит такая штука дорого – порядка 5 тысяч евро. Но если незрячий человек захочет приобрести её, то он может сделать это за 10% её стоимости, а 90% оплатит государство. Потому что главным критерием оценки для местных чиновников там служит не цена, а степень полезности.
– Аналогичные разработки производят и в России. Лаборатория «Сенсор-Тех» выпускает Умную трость «Робин».
– Да, верно. Это устройства одного порядка. Но в России «Робин» можно приобрести только по его полной стоимости, государство не будет финансировать его распространение. Правильно это или нет – другой вопрос. Я сейчас говорю о подходе в целом, о том, чего у нас в стране ещё нет. У нас нет механизма оценки полезности для целевой аудитории, у государства вообще нет такой практики – все решения принимаются исключительно через призму стоимости.
– Это относится ко всем устройствам, которые входят в федеральный перечень и выдаются по ИПРА? Государство вообще обновляет этот перечень?
– Очень редко. Например, только в 2018 году туда добавили брайлевский дисплей для слепоглухих, а без этого устройства человек с инвалидностью по слуху и зрению вообще не может пользоваться электронными устройствами. Но даже несмотря на эти редкие изменения, механизм обеспечения инвалидов ТСР у нас ещё крайне несовершенен. Нет критериев оценки качества средств реабилитации, нет независимого экспертного сообщества, которому государство могло бы доверять. В результате часто закупаются очень дешёвые, но бесполезные для потребителей средства.
– Вы считаете, что ответственные чиновники могут этого не замечать?
– Я не думаю, что государству интересно выбрасывать огромные средства (в масштабе серийного производства) на те решения, которыми люди не станут пользоваться. Вот человек получил такое устройство, купленное за счет бюджета – дешёвое, но малоэффективное, и понял, что оно ему не помогает. Что он сделает? Положит его на полку и забудет. А сам будет копить, экономя на всём, недоедая и терпя лишения, чтобы купить рабочий аналог, купить на обычном коммерческом рынке. Такая история в России может приключиться с любым человеком – незрячим, глухим, колясочником.
– Попытка сэкономить на средствах реабилитации может привести к тому, что деньги просто будут выброшены?
– Да, просто уйдут на ветер. О чём и речь. Я не думаю, что государству это выгодно. Ведь все знают, что скупой платит дважды.
– Спасибо вам за содержательную беседу и ваше экспертное мнение! Надеюсь, очерченные вами проблемы – это лишь временные трудности и они могут быть преодолены.
Наш сегодняшний гость уже много лет изучает отрасль и её продукцию. Интерес Сергея Флейтина к техническим средствам реабилитации незрячих людей носит не только личный характер, но и профессиональный. В прошлом тотально слепой Сергей работал экспертом по ТСР Европейского союза слепоглухих и был генеральным секретарём этой организации, а сегодня занимает должность вице-председателя благотворительного фонда «Творческое Объединение «Круг».
Сергей Флейтин один из немногих незрячих россиян, который на себе опробовал большинство существующих средств реабилитации и ассистивных устройств. Некоторые разработки стали верными спутниками Сергея, каждый день помогая ему в быту, а другие пылятся в дальнем углу после первого же использования.
Почему ведущий российский эксперт в области ТСР выбирает те или иные девайсы? Какими критериями руководствуется? Чем отличается отечественная продукция для слепых от иностранной? И чего так не хватает российским производителям? Об этом и многом другом в нашем сегодняшнем интервью с Сергеем Флейтиным.
Побеседовать с этим удивительным человеком корреспонденту «Реабилитационной индустрии России» удалось на встрече Клуба Звукового Зрения, куда Сергея пригласили в качестве эксперта и почётного гостя. Участники Клуба – незрячие люди, овладевшие устройством vOICe vision, которое с помощью видеокамеры, наушников и процессора преобразует изображение в звуковую дорожку по определённому алгоритму. При помощи такого устройства человек в буквальном смысле может «видеть» с помощью звука. Подробней о проекте читайте в нашем обзоре «Звуковое зрение vOICe vision. Взгляд из тьмы».
– Здравствуйте, Сергей! Хотел бы начать наш разговор с проекта vOICe vision. Я читал ваш отзыв об устройстве и, насколько могу судить, Звуковое Зрение вам интересно. Как вы считаете, эта технология перспективна для реабилитации незрячих людей?
– Здравствуйте! Звуковое Зрение vOICe vision – очень интересное решение для отечественного рынка. Но я не уверен в его универсальности. Чтобы видеть звуком человек должен обладать некоторыми врождёнными способностями, вроде тех, которые есть у музыкантов. Возможно, у меня они тоже есть, потому что уже через час занятий с устройством войс я сумел кое-что «разглядеть» – отличить большой предмет от узкого, толстый от широкого, сумел посчитать их количество на столе. А, возможно, я ошибаюсь и овладеть Звуковым Зрением могут все.
Технология в целом работает и может принести много пользы незрячим людям. И не только в качестве «зрения», но и, например, для развития пространственного мышления у слепых, что очень важно для тех, кто не видит с рождения или с раннего детства. У технологии vOICe vision может быть много направлений, а значит проект перспективный.
– Какие ближайшие аналоги vOICe vision вы знаете? Схожие по функционалу, либо по ощущениям?
– Технология пока одна, вокруг неё все и крутится. Я с ней знаком ещё с конца 90-х, когда об алгоритме vOICe стали говорить в англоязычном сегменте Интернета, на иностранных ресурсах. Тогда вместо устройства использовались небольшие компьютеры с объёмной камерой на голове. Чуть позже появились смартфоны и было разработано приложение Voice под Android. Но на этом всё и застряло. Вот есть алгоритм, есть приложение – и что мне с ними делать? Включаешь – что-то шумит. А дальше что?
Следующий шаг был сделан уже в России командой vOICe vision. Эти ребята толкнули паровоз вперёд, реализовав одну важную вещь. Они сформировали методику обучения Звуковому Зрению. Это ключевой момент проекта. Потому что сделать устройство не так сложно – купил камеру, наушники и запрограммировал под алгоритм. А вот научить слепых людей пользоваться таким устройством – по-настоящему большое достижение. Очень рад, что в России сумели решить эту задачу.
– Полностью с Вами согласен. Но давайте поговорим и о других проектах. Скажите, какие средства реабилитации вы готовы посоветовать незрячим людям? Что сейчас наиболее полезно и эффективно?
– В контексте нашего сегодняшнего разговора я бы говорил не о «средствах реабилитации» (это, на мой взгляд, слишком общее и широкое понятие), а о средствах ориентировки незрячих в пространстве.
Самое эффективное средство реабилитации – белая трость. Всё остальное – дополнения. Это должен понимать каждый незрячий.
Что касается дополнений, в первую очередь, я бы рекомендовал людям с инвалидностью по зрению установить какое-нибудь навигационное приложение на смартфон, которое будет в реальном времени озвучивать ваше местоположение и поможет правильно выбирать направление и вообще ориентироваться.
Это удобно не только при передвижении пешком, но и при поездках в общественном транспорте. Например, сели вы в автобус, а остановки в нём не объявляются или объявляются неправильно.
Таких навигационных приложений сейчас полно в открытом доступе, не буду выделять какое-то конкретно.
– Есть ли среди них достойные продукты, созданные в России?
– Существуют интересные решения для навигации и от отечественных разработчиков. Когда я бываю в Санкт-Петербурге, я всегда пользуюсь системой «Говорящий город». Сейчас она реализована в двух форматах: в виде пользовательского устройства или приложения на смартфон, но использует не карту местности, а радиомаяки, расположенные на конкретных объектах городской инфраструктуры и на транспорте.
Чем хорош и удобен «Говорящий город»? Вот стоит незрячий человек на остановке, на которой останавливается много разного транспорта. Как ему выбрать нужный, чтобы постоянно не дёргать стоящих рядом пассажиров? «Говорящий город» решает эту проблему и подсказывает тебе – где и какой транспорт остановится, подскажет – где двери у твоего автобуса и даже предупредит водителя о том, что на остановке незрячий пассажир.
Это очень удобная система для навигации внутри города. Но она требует создания инфраструктуры – установки радиомаяков и трансиверов на каждом конкретном объекте. Всё это стоит времени и влечёт дополнительные затраты.
Знаете, в теории «Говорящий город» можно было бы заменить каким-нибудь приложением, вроде «Яндекс.Транспорта» или его аналогов, будь они более доступными для слепых. Но, к сожалению, разработчики обычных приложений редко учитывают потребности такой целевой аудитории, как незрячие люди. Поэтому «Говорящий город» в тех местах, где он установлен, остаётся самой удобной системой для навигации.
– Как вы в целом оцениваете отечественных разработчиков и производителей средств реабилитации? В чём они могут уступать, или наоборот, опережают своих западных коллег?
– Мне кажется, что у наших и зарубежных разработчиков разные идеологии, которые выражаются в разном подходе к делу. В России хватает талантливых ребят, которые выходят на рынок с интересными решениями. Но если на Западе инновации в реабилитационной отрасли очень часто начинаются с открытых, либо недорогих проектов, то у нас пытаются сразу создать нечто масштабное, с большим потенциалом, но при этом очень затратное. Если финансирование не находится, то проект в итоге прекращает своё существование, либо замораживается.
Я сам участвовал когда-то в продвижении интересного решения – навигатора для незрячих Oriense. Планы были наполеоновские, и, в общем-то, и перспективы у проекта тоже были. Задумка отличная, но не смогли найти спонсоров, организовать финансирование надлежащим образом. А потом и вовсе в результате неудачного эксперимента с программной частью погубили проект, сделав его неприменимым для больших городов – в него нельзя было загрузить большие карты. Вернуться к старому софту уже нельзя, потому что нет необходимых навигационных карт в старом формате. В итоге это устройство уже много лет лежит у меня дома абсолютно бесполезное, о чём я часто жалею.
– То есть всё дело, как обычно, упирается в деньги?
– Наоборот. Проекты станут эффективней, если организовывать их таким образом, чтобы не упираться в 100% коммерческую составляющую.
– Это как? Работать на одном энтузиазме?
– Давайте посмотрим на vOICe vision. Это хороший проект и прекрасный пример того, что я имею в виду. Есть технология Звукового Зрения и есть устройство, созданное нашими разработчиками, которое позволяет им пользоваться. Есть ключевой момент – методика обучения Звуковому Зрению, а также люди, которые эту методику придумали, которые обучают по ней людей и работают в проекте. Они, безусловно, заслуживают какую-то оплату труда и не могут работать бесплатно.
Но в то же время, если вам интересна технология, вы полны энтузиазма, но не можете заплатить за устройство и обучение, никто не мешает вам поставить на смартфон приложение Voice, почитать какие-то заметки в Интернете и попробовать самостоятельно освоить алгоритм.
Более того, если не дай бог, vOICe vision прекратит своё существование – приложение никуда не денется, как и алгоритм. Проект, так или иначе, будет жить…
– И опыт сегодняшних членов Клуба Звукового Зрения сохранится.
– Верно. Плохо, когда наоборот проект замкнут исключительно на себе. В таком случае, нет денег и всё заканчивается. Причём даже те люди, которые уже заплатили за это решение, окажутся брошены. Вот это очень скверно. Но в России, к сожалению, всё именно так часто и происходит. Нет денег, и при этом в проектах отсутствует открытая составляющая, которую можно было бы оставить условным последователям.
Приведу классический пример. В конце 90-х при МГУ работал центр речевых технологий. Там разработали синтезатор речи потрясающего качества для того времени. Он пользовался спросом на рынке, приносил деньги. Для народа он вошёл в историю как «Говорящая мышь», его продавали в киосках на компакт-дисках. С помощью такого синтезатора можно было создавать мультимедийные приложения и частично даже работать в Windows (хотя в те времена все незрячие ещё пользовались DOS). Это был прорыв для нашего рынка, для всей индустрии.
А потом появилась одна реабилитационная контора в Москве, которая на деньги столичного правительства решила сделать для незрячих читающие машины. Получив финансирование, они купили все библиотеки этого речевого центра, создавшего «Говорящую мышь». А потом вдруг разорились и прекратили своё существование – со всеми исходниками и копирайтами. В результате и синтезатор речи накрылся, перестал развиваться и окупаться.
– И как разработчики могут избежать подобного печального исхода? Как обстоят дела за рубежом?
– Давайте, я снова приведу пример. Есть такая интересная программа экранного доступа под Windows, вполне функциональная, простая и главное – полностью бесплатная для конечного пользователя. Называется NVDA. Её создали два незрячих австралийца. Вместе с программой они запустили специальную кампанию, цель которой – собирать деньги на реализацию проекта. Делается это самыми разными путями, от пожертвований, которые предлагается сделать пользователям при загрузке скринридера (причём можно сделать разовое пожертвование, а можно переводить деньги на регулярной основе), до заключения договоров с организациями, которые могут для этой программы сделать какие-то платные дополнения – высококачественные синтезаторы речи, например. Часть от продажи таких дополнений идёт на развитие основного проекта NVDA, который предоставляется всем пользователям бесплатно.
У нас, к сожалению, инфраструктуры для подобных решений не существует. Проекты не могут развиваться самостоятельно. Вместо этого создаётся много избыточно дорогих решений, которые изначально нацелены на то, чтобы получать финансирование от государства. И если эти решения или устройства не включены в федеральный перечень технических средства реабилитации, то проект сворачивается и прекращает своё существование.
– Можно ли сделать инновационный проект доступным в российских реалиях?
– Существуют лицензии, которые позволяют сохранить открытость программной части, чтобы передать её последователям. Например, операционная система Linux подразумевает такую открытость всегда. Её используют во множестве коммерческих решений, зачастую с очень большим оборотом. Но лицензия, по которой эта операционная система распространяется, требует того, чтобы каждый разработчик, который внёс в неё какие-то изменения, сделал их общедоступными.
– Чтобы вы хотели пожелать разработчикам, инженерам, которые создают сегодня устройства для людей с инвалидностью?
– Максимально взаимодействовать с конечными пользователями, получая обратную связь. Не нужно придумывать самостоятельно – в чём, по их мнению, может нуждаться человек с инвалидностью, нужно спрашивать об этом самого человека с инвалидностью.
Я когда-то входил в команду жюри, которая оценивала конкурсные работы изобретателей. Через мои руки прошли около 500 заявок. Из них 20% предлагали решение (инновационное, по мнению самих разработчиков), которое уже давно есть рынке, и открыто там реализуется. Чтобы такого не происходило, чтобы не тратить усилия впустую – будьте более открытыми для своей целевой аудитории.
– По-вашему, отрасли не хватает обратной связи с потребителем?
– Люди часто приходят с каким-то своим решением и пытаются убедить, что их устройство кому-то нужно, а потом сильно удивляются, что им никто не пользуется. Такие разработчики могут быть талантливыми, целеустремлёнными энтузиастами, которые без задней мысли хотят помочь.
Но на рынке, к сожалению, встречаются и другие производители – ещё хуже. Мне по роду своей деятельности, доводится много работать с Фондом поддержки слепоглухих «Со-единение». Недавно совместными усилиями нам удалось выгнать с московского рынка компанию – недобросовестных разработчиков, которые хотели за счёт бюджетных средств раздать слепоглухим некачественные брайлевские дисплеи.
Проект просто скопировали у другого отечественного производителя, но скопировали безграмотно: убрали все дорогостоящие составляющие, а затем даже не апробировали устройство с участием целевой аудитории. При этом сумели выйти на тендер, предложив поставлять брайлевские дисплеи в два раза дешевле рыночной стоимости.
И чуть было не добились своего, ведь у нас вся система госзакупок ориентирована главным образом на цену.
– Считается, что такая система позволяет наиболее эффективно расходовать бюджет.
– В других странах от этого уже давно ушли. Например, в Израиле производят интеллектуальную камеру, которая крепится к очкам и голосом описывает окружающую реальность, вплоть до чтения текстов. Стоит такая штука дорого – порядка 5 тысяч евро. Но если незрячий человек захочет приобрести её, то он может сделать это за 10% её стоимости, а 90% оплатит государство. Потому что главным критерием оценки для местных чиновников там служит не цена, а степень полезности.
– Аналогичные разработки производят и в России. Лаборатория «Сенсор-Тех» выпускает Умную трость «Робин».
– Да, верно. Это устройства одного порядка. Но в России «Робин» можно приобрести только по его полной стоимости, государство не будет финансировать его распространение. Правильно это или нет – другой вопрос. Я сейчас говорю о подходе в целом, о том, чего у нас в стране ещё нет. У нас нет механизма оценки полезности для целевой аудитории, у государства вообще нет такой практики – все решения принимаются исключительно через призму стоимости.
– Это относится ко всем устройствам, которые входят в федеральный перечень и выдаются по ИПРА? Государство вообще обновляет этот перечень?
– Очень редко. Например, только в 2018 году туда добавили брайлевский дисплей для слепоглухих, а без этого устройства человек с инвалидностью по слуху и зрению вообще не может пользоваться электронными устройствами. Но даже несмотря на эти редкие изменения, механизм обеспечения инвалидов ТСР у нас ещё крайне несовершенен. Нет критериев оценки качества средств реабилитации, нет независимого экспертного сообщества, которому государство могло бы доверять. В результате часто закупаются очень дешёвые, но бесполезные для потребителей средства.
– Вы считаете, что ответственные чиновники могут этого не замечать?
– Я не думаю, что государству интересно выбрасывать огромные средства (в масштабе серийного производства) на те решения, которыми люди не станут пользоваться. Вот человек получил такое устройство, купленное за счет бюджета – дешёвое, но малоэффективное, и понял, что оно ему не помогает. Что он сделает? Положит его на полку и забудет. А сам будет копить, экономя на всём, недоедая и терпя лишения, чтобы купить рабочий аналог, купить на обычном коммерческом рынке. Такая история в России может приключиться с любым человеком – незрячим, глухим, колясочником.
– Попытка сэкономить на средствах реабилитации может привести к тому, что деньги просто будут выброшены?
– Да, просто уйдут на ветер. О чём и речь. Я не думаю, что государству это выгодно. Ведь все знают, что скупой платит дважды.
– Спасибо вам за содержательную беседу и ваше экспертное мнение! Надеюсь, очерченные вами проблемы – это лишь временные трудности и они могут быть преодолены.
