Прежде чем перейти к статье, хочу вам представить, экономическую онлайн игру Brave Knights, в которой вы можете играть и зарабатывать. Регистируйтесь, играйте и зарабатывайте!
Привет, Хабр!
Некоторые не очевидные аспекты отношений предпринимателей, фаундеров и инвесторов. С реальными примерами из жизни.
Представьте: вы создали продукт, интересный, работающий и конкурентоспособный, у вас есть команда, появились первые клиенты и выручка. И вы понимаете, что выручка может расти кратно, если расти не органично, а привлекая инвестиции. И это – хорошо. Почти нулевая ставка по депозитам в банках сделает инвесторами все больше и больше людей. И возможно, вы даже знаете этих людей лично. И даже уже начали с ними общаться.
Вот в этот момент лучше всего поехать в Лондон, Гонконг или на Кипр. Корпоративное право там другое, защиты больше, рисков меньше. Или хотя бы нанять специальную компанию, которая поможет вам в этом вопросе. Но тут возникает две проблемы. Первая: не дешево туда ездить и нанимать. Вторая: когда нанимают юристов – большая часть элементов пакетного соглашения уже обсуждена или принята по умолчанию. И остается только все правильно оформить. Дальше речь, как раз о тех аспектах, которые часто становятся элементами «по умолчанию», но таковыми могут и не быть.
Фаундерам нет смысла ввязываться в проект без блокирующего пакета (25%+1). Проще идти в штат с обозначенным в трудовом договоре «золотым парашютом». Более того, есть мнения и наблюдения, что, даже просто имея менее 50%, фаундеры начинают грустить, становиться демотивированными и вести себя как наемные сотрудники — ждать указаний сверху. Что вызывает неудовольствие обоих сторон в итоге.
В дополнение кажется нормальным и правильным «забронировать» часть «акций» под опционы фаундерам и (будущему) менеджменту. Компания может владеть частью долей самой себя. А нанятые менеджеры могут ясно видеть в ЕГРЮЛ перспективы своих опционов.
Максимальная переговорная позиция сторон часто доходит до очевидных 50% на 50%. Команда vs Инвестор. Считается, что это — риск и тупик. Не совсем. Все-таки преимуществом в таких конструкциях владеет сторона, к которой принадлежит генеральный директор.
Но можно сделать Совет директоров по формуле не «1+1», а «1+1+1» или «2+2+1», где нечетный элемент — это уважаемый обеими сторонами эксперт с рынка и потенциальный модератор дискуссий. В идеале — со стороны реальных или потенциальных заказчиков. Владение долями и управление (участие в совете директоров) вполне можно разделить.
Привлечение инвестиций — это тяжелый и сложный процесс. Он требует незаурядных знаний и невероятных нервов. Поэтому мы за него надо платить. Х% с каждого транша на протяжении Y месяцев. Тому, кто привлечет и на тот счет, который он укажет. Повторюсь: совсем не обязательно заниматься этим фаундерам или СЕО, но если у них получилось – они должны за это получить свое и отдельное вознаграждение.
Этот процесс – длительный и многоразовый, поэтому размеры Х и Y имеет смысл заранее установить письменно и в договоре. Если процесс точно будет очень долгим (госпрограммы, например) — разумно нанять фандрайзера в штат за нормальный оклад и небольшие (относительно) премии.
Мы видели людей, которые считают, что инвестор всегда может выйти, потребовав вернуть свои деньги с процентами. И даже видели такие выходы. Однако инвестиции — это не заем, а участие в коммерческом предприятии с возможностью заработать гораздо больше, а не кредит с обеспечением под проценты.
Если «не взлетело», а так бывает, значит — реализовался нормальный коммерческий риск, и никто никому не должен (кроме стоимости процесса ликвидации). Только у нас фаундер «ставится на деньги» и продает квартиры.
Российская специфика — мода на «смотрящих», «присматривающих» и прочих контролёров. Уже без этого как-бы никак, «по умолчанию» — они есть. «Смотрящие» а) вмешиваются в процесс, б) получают серьезную зарплату за счет компании.
Лучше быть категорически против, и вот почему. Есть квартальная бухгалтерская и управленческая отчетность. Ее можно аудировать. Если аудитор решает, что она не достоверна — директора и главбуха увольняют. А если они еще немного присвоили себе — им вызывают правоохранителей. И не надо городить «понятийных» сущностей и процессов.
Фаундеры и ко-фаундеры могут и, вероятно, захотят поработать в собственном проекте. Например, гендиром, комдиром, техдиром или ночным смотрителем — не важно. В таком случае они вступают в трудовые отношения с собственной компанией, то есть, нанимаются на работу, исполняют свои трудовые обязанности, ходят на работу, выполняют правила внутреннего трудового распорядка и получают заработную плату. Два раза в месяц. Согласно отдельному трудовому договору.
Итого: трудовые, имущественные, корпоративные отношения, равно как оказание услуг, например, по привлечению инвестиций — это абсолютно разные и не смешиваемые процессы. Даже если некоторые из них связаны с одним лицом. Просто у этого лица много разных договоров в разных областях права с одной компанией. Так, наверное, и правильно.
Зачем так много букв про, казалось бы, «очевидные вещи»?
Потому что — не совсем очевидные. Вот примеры. Уточню: Москва, 2019 год.
В Марфино живет Александр. Он придумал тему и нашел инвестора. Инвестор ему говорит: «ты, Саня, все делай, а как на прибыль выйдешь — будешь свою долю получать дивидендами». Поэтому до вечера Саня работает бесплатно гендиром. А вечером программирует как фрилансер для «левых» заказчиков на еду.
На Таганке живет Влад. Он придумал сложное устройство и нашел инвестора. Оплатили они аванс на производство с ИП Влада. Потом инвестор сходил на Форекс и перестал быть инвестором. А Влад долго и упорно судился с производством. В результате пошел под банкротство как физическое лицо. Его теперь даже в такси не берут.
Еще есть Леша с Измайлово. Леша обещает принести денег проектам. Как говорят, даже приносит что-то для вида, но потом — копирует код и документацию и уводит разрабов. И компания, упс… — растворяется.
Как-то к Сергею пришел Антон. Профессиональный венчурный капиталист. Решили они с ним одно дело раскрутить под изобретение Сергея. Антон дал немного денег для начала и прислал Армена. Армен сидел сзади всех и смотрел то фильмы, то в чужие мониторы. Антон говорил, что никак не дочитает инвест соглашение, что его юристы еще что-то думают, и все такое. Через два месяца Сергея это достало, и он потребовал зарплату. Тогда Антон почему-то сильно удивился и потребовал деньги назад и с процентами. Разошлись по нулям. Ни ему денег, ни Сергею — зарплаты. Ну, хоть не врагами.
В общем, все эти буквы к тому, что «очевидные вещи», очевидны не всем, а чаще — не очевидны совсем. Особенно, когда кому-то не нравится их таковыми считать. Иначе — таких бы историй не было.
Некоторые не очевидные аспекты отношений предпринимателей, фаундеров и инвесторов. С реальными примерами из жизни.
Представьте: вы создали продукт, интересный, работающий и конкурентоспособный, у вас есть команда, появились первые клиенты и выручка. И вы понимаете, что выручка может расти кратно, если расти не органично, а привлекая инвестиции. И это – хорошо. Почти нулевая ставка по депозитам в банках сделает инвесторами все больше и больше людей. И возможно, вы даже знаете этих людей лично. И даже уже начали с ними общаться.
Вот в этот момент лучше всего поехать в Лондон, Гонконг или на Кипр. Корпоративное право там другое, защиты больше, рисков меньше. Или хотя бы нанять специальную компанию, которая поможет вам в этом вопросе. Но тут возникает две проблемы. Первая: не дешево туда ездить и нанимать. Вторая: когда нанимают юристов – большая часть элементов пакетного соглашения уже обсуждена или принята по умолчанию. И остается только все правильно оформить. Дальше речь, как раз о тех аспектах, которые часто становятся элементами «по умолчанию», но таковыми могут и не быть.
Неявный аспект первый. Имущественные отношения
Фаундерам нет смысла ввязываться в проект без блокирующего пакета (25%+1). Проще идти в штат с обозначенным в трудовом договоре «золотым парашютом». Более того, есть мнения и наблюдения, что, даже просто имея менее 50%, фаундеры начинают грустить, становиться демотивированными и вести себя как наемные сотрудники — ждать указаний сверху. Что вызывает неудовольствие обоих сторон в итоге.
В дополнение кажется нормальным и правильным «забронировать» часть «акций» под опционы фаундерам и (будущему) менеджменту. Компания может владеть частью долей самой себя. А нанятые менеджеры могут ясно видеть в ЕГРЮЛ перспективы своих опционов.
Неявный аспект второй. Совет Директоров
Максимальная переговорная позиция сторон часто доходит до очевидных 50% на 50%. Команда vs Инвестор. Считается, что это — риск и тупик. Не совсем. Все-таки преимуществом в таких конструкциях владеет сторона, к которой принадлежит генеральный директор.
Но можно сделать Совет директоров по формуле не «1+1», а «1+1+1» или «2+2+1», где нечетный элемент — это уважаемый обеими сторонами эксперт с рынка и потенциальный модератор дискуссий. В идеале — со стороны реальных или потенциальных заказчиков. Владение долями и управление (участие в совете директоров) вполне можно разделить.
Неявный аспект третий. Привлечение инвестиций
Привлечение инвестиций — это тяжелый и сложный процесс. Он требует незаурядных знаний и невероятных нервов. Поэтому мы за него надо платить. Х% с каждого транша на протяжении Y месяцев. Тому, кто привлечет и на тот счет, который он укажет. Повторюсь: совсем не обязательно заниматься этим фаундерам или СЕО, но если у них получилось – они должны за это получить свое и отдельное вознаграждение.
Этот процесс – длительный и многоразовый, поэтому размеры Х и Y имеет смысл заранее установить письменно и в договоре. Если процесс точно будет очень долгим (госпрограммы, например) — разумно нанять фандрайзера в штат за нормальный оклад и небольшие (относительно) премии.
Инвестиции — это не заем
Мы видели людей, которые считают, что инвестор всегда может выйти, потребовав вернуть свои деньги с процентами. И даже видели такие выходы. Однако инвестиции — это не заем, а участие в коммерческом предприятии с возможностью заработать гораздо больше, а не кредит с обеспечением под проценты.
Если «не взлетело», а так бывает, значит — реализовался нормальный коммерческий риск, и никто никому не должен (кроме стоимости процесса ликвидации). Только у нас фаундер «ставится на деньги» и продает квартиры.
«Смотрящие»
Российская специфика — мода на «смотрящих», «присматривающих» и прочих контролёров. Уже без этого как-бы никак, «по умолчанию» — они есть. «Смотрящие» а) вмешиваются в процесс, б) получают серьезную зарплату за счет компании.
Лучше быть категорически против, и вот почему. Есть квартальная бухгалтерская и управленческая отчетность. Ее можно аудировать. Если аудитор решает, что она не достоверна — директора и главбуха увольняют. А если они еще немного присвоили себе — им вызывают правоохранителей. И не надо городить «понятийных» сущностей и процессов.
Трудовые отношения
Фаундеры и ко-фаундеры могут и, вероятно, захотят поработать в собственном проекте. Например, гендиром, комдиром, техдиром или ночным смотрителем — не важно. В таком случае они вступают в трудовые отношения с собственной компанией, то есть, нанимаются на работу, исполняют свои трудовые обязанности, ходят на работу, выполняют правила внутреннего трудового распорядка и получают заработную плату. Два раза в месяц. Согласно отдельному трудовому договору.
Итого: трудовые, имущественные, корпоративные отношения, равно как оказание услуг, например, по привлечению инвестиций — это абсолютно разные и не смешиваемые процессы. Даже если некоторые из них связаны с одним лицом. Просто у этого лица много разных договоров в разных областях права с одной компанией. Так, наверное, и правильно.
Зачем так много букв про, казалось бы, «очевидные вещи»?
Потому что — не совсем очевидные. Вот примеры. Уточню: Москва, 2019 год.
В Марфино живет Александр. Он придумал тему и нашел инвестора. Инвестор ему говорит: «ты, Саня, все делай, а как на прибыль выйдешь — будешь свою долю получать дивидендами». Поэтому до вечера Саня работает бесплатно гендиром. А вечером программирует как фрилансер для «левых» заказчиков на еду.
На Таганке живет Влад. Он придумал сложное устройство и нашел инвестора. Оплатили они аванс на производство с ИП Влада. Потом инвестор сходил на Форекс и перестал быть инвестором. А Влад долго и упорно судился с производством. В результате пошел под банкротство как физическое лицо. Его теперь даже в такси не берут.
Еще есть Леша с Измайлово. Леша обещает принести денег проектам. Как говорят, даже приносит что-то для вида, но потом — копирует код и документацию и уводит разрабов. И компания, упс… — растворяется.
Как-то к Сергею пришел Антон. Профессиональный венчурный капиталист. Решили они с ним одно дело раскрутить под изобретение Сергея. Антон дал немного денег для начала и прислал Армена. Армен сидел сзади всех и смотрел то фильмы, то в чужие мониторы. Антон говорил, что никак не дочитает инвест соглашение, что его юристы еще что-то думают, и все такое. Через два месяца Сергея это достало, и он потребовал зарплату. Тогда Антон почему-то сильно удивился и потребовал деньги назад и с процентами. Разошлись по нулям. Ни ему денег, ни Сергею — зарплаты. Ну, хоть не врагами.
В общем, все эти буквы к тому, что «очевидные вещи», очевидны не всем, а чаще — не очевидны совсем. Особенно, когда кому-то не нравится их таковыми считать. Иначе — таких бы историй не было.
