Киберпанк, стимпанк и прочие: самые популярные жанры ретрофутуризма

иллюстрация автора Fpeniche

В первые десятилетия XXI века популярность ретрофутуризма высока. Слова «киберпанк», «стимпанк», «дизель- и атомпанк» часто звучат при описании новых тайтлов в компьютерных играх, кино и аниме. Знатоки щеголяют терминами «нанопанк» и «биопанк», погружаясь в споры о жанровой границе стим- и дизельпанка.
Везде от вики и до лурка висят краткие пояснения о сути жанров ретрофутуризма и разнице между ними. Увы, они часто довольно-таки однообразны, и лично мне всегда хотелось почитать чуть более глубокий разбор с элементами СПГС. Ну а раз хотелось – почему бы не рискнуть написать свой вариант? Чем и попробую заняться.

▍ Киберпанк: отец-основатель

Про киберпанк, причины его зарождения в Америке рубежа 70-х и 80-х годов, и популярности именно в США и Японии у меня есть отдельная статья, посему слишком растекаться по древу не будем.
Если кратко – в то время в Штатах совпало несколько трендов. Нефтяной кризис с резким ростом цен на нефть наложился на глухое разочарование от того, что виделось поражением революции хиппи – и вполне реальное поражение во Вьетнаме. Экономика пребывала в кризисе, производства закрывались и уходили к дешёвой рабочей силе Азии.


Промзоны, бедные районы, пустоши становились всё более опасным местом из-за роста преступности, подстёгнутой безработицей. Социальное расслоение, несколько сглаженное экономическим ростом и обществом потребления 50-х и 60-х, вновь резко обострилась. Один за другим гремели скандалы вокруг сильных мира сего: политики, военачальники и корпоративные боссы раз за разом оказывались коррумпированными ворами, лицемерными лжецами и циничными убийцами. Атмосфера напоминала российские 90-е.
Изменились и субкультуры. На место отвергавших мир консервативных родителей, политиков и военных, но веривших в светлое будущее нового мира хиппи пришли разочаровавшиеся уже решительно во всём панки, зло плевавшие на общество и любые его ценности как таковые. В глазах обывателей уличные банды и устрашающе выглядевшие панки сливались в единый образ угрозы «нового агрессивного варвара» – и порой это соответствовало действительности.


В это же самое время происходила стремительная электронная и цифровая революция. Дешёвая и качественная японская электроника завалила Америку. Компьютеры из громоздких специализированных устройств для учёных и инженеров превращались в предмет массового использования, всё более причудливые гаджеты и промышленные роботы не сходили со страниц прессы и экранов ТВ.
Один из девизов панк-культуры гласит «будущего нет», и это тоже очень близко киберпанку. Точнее, в нём оно технически и есть, но там всё ещё хуже – и то, что при этом ещё и высокотехнологичнее, это «хуже» только усугубляет. Суть киберпанка часто описывают фразой «High tech – low life». В момент зарождения киберпанка как жанра это вполне точно описывало наблюдаемую вокруг реальность США начала 80-х, и казалось, что дальше будет только хуже. Именно из этого черпали вдохновение Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, авторы «Блейдраннера» и многие другие.


Слово «киберпанк» из одноимённого рассказа Брюса Бетке изначально имело совершенно буквальное значение: его персонажем был панк-хакер с ирокезом. Более точной характеристики жанра, соединившего кибернетичность с атмосферой «панка», антисоциального бунта среди общественного бардака, экономических бедствий и каких-то крайне сомнительных личностей во власти.
Да, в 1981 США возглавил Рейган, и через несколько лет его «рейганомика» выведет Америку на новый активный рост – но жанр уже успел родиться. И на фоне восстановления экономики он только крепче покорял сердца, как тремя десятилетиями ранее подчёркнуто мрачный и безысходный нуар прекрасно «заходил» стремительно богатеющим американцам 50-х.


Миры мрачных кибертрущоб на фоне сверкающих неоном небоскрёбов, конфликты отчаянных хакеров-бунтарей или честных детективов с жестоким миром корпоративного беспредела, где трудно понять, где кончаются советы директоров и начинается якудза, стали фактом мировой культуры.
А когда реальность победившей информационной революции – несмотря на вполне реальное high tech low life, в которой мы живём – оказалась совсем непохожей на то, что описывали классики жанра, киберпанк был осмыслен как один из жанров ретрофутуризма. То есть, того, как люди прошлого видели будущее из своего времени.


К тому времени уже успел родиться и самый сферический в вакууме пример ретрофутуризма: стимпанк.

▍ Стимпанк – он же паропанкъ

Шестерёнки. Шестерёнки everywhere – именно так выглядит сферический в вакууме образ стимпанкового персонажа, устройства или пейзажа. Казалось бы – ничего общего с эстетикой киберпанка. Однако стимпанк как популярный и актуальный жанр родился из киберпанка самым непосредственным образом. Именно стимпанк имеет больше всего общего с киберпанком из всех прочих жанров «панк-ретрофутуризма» — и больше всего оснований называться «панком».
Эстетика и технологии стимпанка – это примерно то, как видели будущее люди с середины XIX по начало ХХ века, время бурного развития технологий и всё более вездесущих паровых машин. Поэтому главным классиком «стимпанка до стимпанка» со всем основанием можно назвать основателя жанра научной фантастики – Жюль Верна.


Именно потому лозунг high tech low life справедлив и для стимпанка. Это и в реальности был мир жёстких социальных контрастов и напряжённости, нищеты пролетариев и роскоши промышленных магнатов, а также стремительного, фантастического развития технологий на фоне глубокого экономического расслоения и общественной напряжённости. Всё это весьма напоминало Америку начала 80-х – только было гораздо более жёстким и жестоким.
Стимпанк действительно очень похож по духу на киберпанк. Только на место коррумпированных CEO глобальных корпораций в сияющих неоном меганебоскрёбах в стимпанке оказываются прожжённые дельцы-магнаты, развращённые аристократы и коррумпированные министры в роскошных дворцах с вышколенной прислугой. Им противостоят вместо хакеров учёные и инженеры, путешественники и детективы.


Кругом декаденты и революционеры-карбонарии, тайные ложи и религиозные фанатики. Мир стимпанка тоже глубоко урбанистичен – но вместо кибергетто это бесконечные чадящие заводы и погружённые в нищету рабочие кварталы, соседствующие с районами дорогих особняков и магазинов в эстетике модернизма и неоготики. Над всем этим почти неизбежно парят ребристые дирижабли, порой колоссальных размеров, а на рейдах стоят ощетинившиеся стволами причудливые броненосцы.
Злодеем, как и в киберпанке, может оказаться не корпорация или якудза, а чей-то изощрённый ум – но тут это будет не возненавидевший человеческое общество хакер и не слетевший с катушек искусственный интеллект, а какой-нибудь байронический безумный профессор, слегка опереточный злодейский злодей.


Ну а неким условным аналогом японского извода киберпанка, где вместо хакера-одиночки и бунтаря в центре сюжета стоят честные сотрудники спецслужб, частенько, впрочем, влетающие в конфликт с собственной системой, можно назвать детектива Эраста Фандорина. Кстати, Шерлок Холмс – тоже вполне «стимпанковский» персонаж, что нередко ныне и обыгрывается.
Произведения, которые можно было бы назвать стимпанком, в немалом количестве возникали и до формального зарождения жанра, немало их появилось уже в 60-е. Слово «стимпанк» стало прямой калькой со слова «киберпанк». Его в 1987 году придумал по прямой аналогии с киберпанком писатель Кевин Джетер, чтобы охарактеризовать тексты, описывающие альтернативно-исторические миры, похожие на викторианскую Британию XIX века с паровыми машинами и прочей ретро-эстетикой. Ранее он называл то, что писал сам, а также его коллеги Тим Пауэрс и Джеймс Блейлок, «фэнтези в гонзо-исторической манере», и краткий термин оказался удачным.


Ну а вслед за рождением термина и ростом популярности жанра отцы-основатели киберпанка Уильям Гибсон и Брюс Стерлинг опубликовали в 1990-м году свой классический роман в стиле стимпанка «Разностная машина». Он заслужил большую популярность — и понеслось.
Дальше были «Лига выдающихся джентльменов», «Дикий, дикий Запад», третий «Назад в будущее», «Хроники хищных городов», «Ходячий замок» Миядзаки, «Syberia», «BioShock Infinite»,«Dishonored» и множество других произведений.
Есть у стимпанка и свои поджанры. Например, «царьпанк» – паропанк с русской экзотикой, доходящей до развесистой клюквенности про казаков и медведей с самоварами водки, примером которого можно назвать роман и сериал «Тень и кость».


Часто говорят, что если в кадре есть устройства с двигателями внутреннего сгорания – то перед нами уже дизельпанк. Это не совсем так. В «позднем» стимпанке порой хватает явно не паровых технических устройств, взять хотя бы «Лигу выдающихся джентльменов».
Да и один из первых и до сих пор ярчайших выражений эстетики того, что позже назовут стимпанком, фильм 1965 года «Большие гонки» — уже имеет многие характерные черты жанра, но выстроен вокруг трансконтинентальной гонки на отнюдь не паровых автомобилях.
Из всех жанров ретрофутуризма стимпанк, пожалуй, имеет самое большое количество активных приверженцев. Стимпанк-фесты или мероприятия с активным участием любителей стимпанка существуют по всей планете, порой в самых неожиданных местах. И пусть порой количество шестерёнок доходит до абсурда, а загадочные агрегаты «под бронзу» с «паровыми котелками» и «манометрами» не имеют и тени функциональности – фэндом стимпанка огромен, многообразен и живее всех живых.


Грань между стимпанком и дизельпанком тоньше, многограннее и неопределённее просто потому, что соответствующие эпохи – в отличие от стим- и киберпанка – непосредственно соседствовали и вытекали одна из другой. Исторической «точкой перехода» во многом можно назвать Первую мировую войну: в которую мир вошёл под звон шпор, блеск кирас и эполет, с аристократами, дредноутами и цеппелинами – а выехал из туч отравляющих газов на танках под рёв многомоторных дальних бомбардировщиков и революционных демонстраций.
В этом плане верхней временной границей стимпанка можно назвать мир польского художника Якуба Ружальского (из-за частой записи его фамилии Różalski упрощённым под англоязычную аудиторию шрифтом чаще известный как Розальский), чьи арты про альтернативный паропанковый 1920-й год легли в основу игр «Skythe» и «Iron Harvest». Уже никаких викторианских аристократов, шестерней и цилиндров, по полям Полании и Руссвета бродят замысловатые боевые шагающие машины, поддерживаемые лавами конницы и небесными крейсерами. По виду они явно выглядят работающими на дизельном топливе – но часто просто утыканы подчёркнуто паровыми трубами.


И всё же значительная часть эстетики мира «Серпа» Ружальского уже относится к следующему жанру: дизельпанку.

▍ Дизельпанк: романтика небес

Дизельпанк – жанр «панка», занимающий почётное третье место после кибер- и стимпанка. Он уже заметно отличается по духу и сути от двух «старших братьев», и несколько менее популярен в смысле активной фан-базы. Стимпанк-фесты, по крайней мере, встречаются несравнимо чаще, чем дизельпанк-фесты. Зато, в отличие от стимпанка, дизельпанк пользуется «читом»: почти автоматическим интересом огромного количества любителей истории мировых войн ХХ века.
Сам термин появился только в 2001 году по аналогии со стимпанком как маркетинговый ход – но оказался удачным, востребованным и зажил своей жизнью.


Дизельпанк — это альтернативные миры, похожие на период интербеллума: 20-е и 30-е годы ХХ века между двумя мировыми войнами, а также часто и сами эти войны. Это уже время не перехода от сословного общества к промышленному капитализму на фоне декаданса и революционной напряжённости, а эпоха грандиозных социальных, индустриальных и архитектурных экспериментов конструктивизма, арт-деко и неоампира. Паровые машины стремительно вытеснились двигателями внутреннего сгорания, бензиновыми и дизельными – откуда и название жанра. Это мир построения утопий и тоталитарных режимов, торжества демократий, коммунизма и фашизма на обломках империй, колоссальных мировых войн. На место аристократов и дельцов приходят харизматичные вожди, генералы и бюрократы, а разведывательные игры ведут уже не шпионы с кинжалами, а могущественные спецслужбы.


Дух момента перехода от мира паропанка к дизельпанку довольно точно уловлен в последнем советском фильме про Шерлока Холмса «Двадцатый век начинается», где гениальному сыщику приходится бороться уже не со зловещим гением Мориарти.
В этом случае «панка», в отличие от кибер- и стимпанка, обычно, оказывается, гораздо меньше. Его герои часто тоже асоциальны, но иначе, чем в стим- и киберпанке. Большое место в дизельпанке занимают лётчики и авиация. Дирижабли в нём тоже встречаются – но уже более совершенные и заметно более редкие, чем в стимпанке. Дизельпанк – это царство авиаторов: вполне историчная деталь, ибо в эпоху интербеллума знаменитые лётчики-рекордсмены во многих странах имели статус, сравнимый со звёздами кинематографа.


Авиаторы, пилотирующие причудливые самолёты 20-х и 30-х годов, оказываются либо главными героями, либо его сюжетно важными соратниками. Часто они – ветераны мировой войны, не сумевшие найти себя на «гражданке», то самое «потерянное поколение» из книг Хэмингуэя и Ремарка. Здесь же нередки воздушные пираты на гидропланах и летающих авианосцах.
Безумные учёные никуда не делись, и в дизельпанке их амбиции могут достигать ещё большего размаха – особенно на службе у воинственных государств. Помимо самолётов в наличии радио и первые телеэксперименты, радиация и лучи смерти, супертанки и суперлинкоры, вундерваффе и шушпанцеры. На смену бронзе и латуни стимпанка приходит до блеска отполированная сталь, на смену цилиндрам и очкам-гогглам – лётные шлемы. Миры дизельпанка колеблются на грани не революции, а очередного блицкриг-вторжения или мировой войны.


Если миры киберпанка и стимпанка подчёркнуто урбанистичны, то в дизельпанке гораздо больше внимания уделяется экзотическим странам и континентам. Джунгли Амазонки и пустыни Египта и Аравии, арктические пустоши и пики Гималаев, отдалённые атоллы и оживлённые тропические порты. Тут обычны мистические тайны древних цивилизаций, всяческие книги и саркофаги, которые лучше не открывать.


Вообще таинственность, загадочность, секретность хоть седой древности, хоть современных на момент событий произведения спецслужб, политических заговоров и секретных проектов – очень характерная черта дизельпанка.
Наверное, первым примером жанра, ещё несущим немало черт «стимпанка-до-стимпанка», можно назвать «Метрополис» Фрица Ланга. Сюда же, в категорию отцов-основателей эстетики будущего жанра относятся фантастика Герберта Уэллса и Александра Беляева, фантастические фильмы 20-х и 30-х годов под тревожное завывание терменвокса.


К образцам дизельпанка относятся не только «Небесный капитан: мир будущего» и «Ракетчик», обычно приводимые в примеры жанра. В той или иной степени дизельпанком можно обозвать почти любое произведение по заданной эпохе, имеющее характерные черты жанра, не существовавшие в реальности, образцы техники и явную неисторичность происходящего. К ним вполне можно отнести и классическую трилогию про Индиану Джонса, и «Мумии», и российский сериал «Шпион», чьё действие разворачивается в мире грандиозной Москвы, где полностью реализованны конструктивизм и сталинский ампир.
Советским дизельпанком можно назвать «Аэлиту» и «Роковые яйца», «Тайну двух океанов» 1956 года – как и одноимённый роман 1938 года, а также многочисленные и ныне забытые романы и повести фантастики СССР эпохи интербеллума . Ну и «Хорошо забытое старое», мультипликационная квинтэссенция советской НФ того времени.


В какой-то степени даже «Порко Россо» Миядзаки, «Корто Мальтезе» и диснеевский мультсериал «Чудеса на виражах» — тоже яркие примеры дизельпанка. И даже Лавкрафт, особенно его поздние интерпретации вроде компьютерных игр – по современным меркам в изрядной степени дизельпанк.

▍ Атомпанк

Последний из жанров «панка», получивший широкое распространение. Если условной гранью стим- и дизельпанка была Первая мировая война, то границей дизель- и атомпанка становится уже конец Второй мировой с её финальным аккордом, ядерными ударами по Хиросиме и Нагасаки.
Романтика разгоревшейся к концу 40-х годов холодной войны, космической и ядерной гонки сверхдержав, их шпионских игр и интриг – это атомпанк. Это эстетика 50-х и 60-х. Америка 50-х с её яростным уютом, становлением общества потребления и шпиономанией маккартизма, плавно переходящая в психоделико-сексуальную революцию 60-х с хиппи, космосом и рок-н-ролом на фоне Карибского кризиса и прочих опасных военно-шпионских авантюр.


Если классические фильмы про Индиану Джонса были типичным примером дизельпанка, то «Королевство хрустального черепа» с тщательно собранными приметами 50-х — это уже скорее атомпанк.
Самолёты ещё больше сверкают полированной сталью – но становятся реактивными. На место вундерваффе приходят ядерные бомбы, ракеты и спутники, космические полёты. Атомпанк гораздо ярче любых своих коллег по ретрофутуризму: это время ярчайших красок металла и пластика, стремительных и дерзких форм.


В мире атомпанка царят атмосфера секретности, шпиономания и ещё более могущественные спецслужбы, чем в дизельпанке. Если символический герой дизельпанка – это авиатор, то героем атомпанка чаще оказывается суперагент. Здесь тоже часты экзотические места и страны, но в них чаще разворачиваются не авантюры путешественников, а шпионские игры или спецоперации Холодной войны. Само собой, почти везде оказываются суперсекретные базы. Возможно, со сбитыми летающими тарелками и даже инопланетянами: тема внеземных пришельцев и вообще космоса тут достигает своего пика.


Впрочем, часто злодеем в атомпанке оказывается не «вражеская» сверхдержава и даже не сошедшие с ума «свои» генералы и политики с ядерной кнопкой, а разного рода суперзлодеи с секретными базами и гипертехнологиями, против которых готовы объединяться даже ЦРУ и КГБ.
Да-да, постфактум ранние «Джеймсы Бонды» с Коннери, а также французские комедии про Фантомаса смотрятся как представители жанра атомпанка. Сюда же можно отнести чёрную комедию Кубрика «Доктор Стрейнджлав, или как я перестал бояться и полюбил ядерную бомбу» о холодной войне, переходящей в ядерную. Ну и «Остин Пауэрс» с «Агентами АНКЛ», конечно, вместе с «Фоллаутом».


Атомпанк, продолжая неразрывную последовательность альтернативно-исторических жанров с раннего стимпанка середины XIX века, упирается в конец 60-х или начало 70-х годов. В какой-то степени упоротой постироничности можно назвать символическим финалом эстетики атомпанка «Страх и ненависть в Лас Вегасе».
А что же дальше?
Дальше змея ретрофутуризма кусает себя за хвост. Потому что уже вот-вот упрётся в то самое время, когда родился киберпанк. Но уже не совсем в киберпанк.


Устоявшегося названия для жанра всё ещё нет, хотя с середины 2010-х он обрёл изрядную популярность на волне всеобщего увлечения синтвейвом и ретровейвом. Иногда его называют кассет-панком и формикапанком, но эти названия «не на слуху». Этот жанр описывает время зарождения киберпанка, с 70-х до ранних 90-е годов – но уже не «изнутри», а в ностальгической перспективе взгляда из 2010-х и 2020-х.
Снова много неона, японских надписей, трущоб и технологий, но тот мир, который для современников был пугающим и неопределённым, теперь выглядит ностальгически уютным.
Примеров жанра в кино или литературе не так уж много, этот жанр гораздо популярнее в треках и видеоклипах, ибо родился уже в эпоху YouTube и стриминговых сервисов. В качестве примеров можно вспомнить «Кунг Фьюри», «Атомная блондинка» и, пожалуй, «Внутри Лапенко». Это, в общем-то, не киберпанк, даже невзирая на Хакермэна – но, как и прочие «панки», доводят дух и эстетику эпохи его зарождения до особо концентрированного градуса.


Ещё часто перечисляются клокпанк, нанопанк, биопанк, стоунпанк — но как сколько-то заметные и масштабные явления о них говорить пока что сложно. Все прозвучавшие панк-жанры, кроме киберпанка — изначально ретрофутуристичны, и даже сам киберпанк теперь стал ретрофутуризмом, начинаясь как вполне научно-фантастические попытки угадать будущее. Все они касаются технологического прогресса – и потому на времена до массовой индустриализации XIX века не «ложатся». Даже хронологически примыкающий к стимпанку гипотетический «наполеон-панк» звучит глубоко инородно – и свёлся бы к обычной альтернативной истории.

А ещё интересно: как будет называться «панк-жанр», описывающий наше время?