Прежде чем перейти к статье, хочу вам представить, экономическую онлайн игру Brave Knights, в которой вы можете играть и зарабатывать. Регистируйтесь, играйте и зарабатывайте!
В 2015–2017, когда разные страны ещё только вырабатывали своё отношение к блокчейну и криптовалютам, разброс звучавших идей и поступавших реакций был от запрета и криминилизации — до перевода центральных банков на блокчейн и эмиссии национальной криптовалюты. Такая амплитуда мнений попортила много крови криптоэнтузиастам в те годы. Однако в ней лишь проявилась двойственная природа криптофеномена.
Его всегда было трудно объединить одним понятием, потому что он составлен из двух противоречивых областей: технологической — блокчейн-технологии, и финансовой — криптовалюты. И хотя они неразрывно связаны, значение у них очень разное и отношение к ним тоже: на финансовый раздражитель — криптовалюту — у политиков срабатывали запретительные рефлексы; а технологический феномен — блокчейн — вызывал любопытство. Многие правительства одновременно рассматривали криптоденьги как потенциальную угрозу, и изучали возможности блокчейна для собственных политических нужд. Блокчейн, в итоге, сошёл с дистанции — применения ему не нашлось, законодательного интереса в его регулировании тоже.
Именно криптовалюта стала основным предметом регулирования в появившемся за последние три года соответствующем законодательстве разных стран. Говорим «государственное регулирование криптотехнологий и блокчейна», подразумеваем «государственное регулирование криптовалют».
Помимо выкристаллизовавшегося интереса к регулированию именно финансового полушария криптосферы, в самих законодательных решениях разных стран за последние три года тоже прослеживаются общие мотивы и тенденции. Рассмотрим, что на сегодня собой представляет криптовалютное регулирование в США, Китае, России, Венесуэле, Германии, Эстонии и других странах Евросоюза и мира, и сделаем выводы.
Среди развитых стран США проявляли, пожалуй, меньше всего интереса к регулированию криптосферы. Однако в силу размеров и федеративного устройства, на разных уровнях — федеральном, уровне ведомств и уровне штатов — там оказалось выражено сразу несколько актуальных законодательных тенденций и вариаций.
На федеральном уровне США регулирование криптовалют обсуждается только в рамках законопроектов против финансовых преступлений и отмывания денег, отдельного криптовалютного законодательства нет и не планировалось — как в Эстонии.
На уровне штатов — разнообразие подходов различных стран: криптолиберализм, когда штат разрешает операции с криптовалютой, криптоэтатизм, когда штат лицензирует операции с криптовалютой и криптоэнтузиазм, когда штат делает ставку на развитие криптосектора.
Деятельность американских регуляторов в основном связана с защитой американских криптоинвесторов от мошеннических проектов и проектов, не соответствующих требованиям, например во время бума ICO в 2017.
Пока ICO, Initial Coin Offering, не выходили за пределы контура криптоэкономики, меняя токены на криптовалюту, они ещё могли претендовать на «IPO понарошку». Но успех первых ICO привёл к возникновению следующих, нацеленных уже прямо на продажу токенов-обещаний инвестиционной ценности за фиат и криптовалюту, с чем многие ICO не просто попали на радары финансовых регуляторов, а словно стремились занять место в историческом ряду финансовых спекуляций от тюльпановой лихорадки до ипотечного пузыря 2008 года. Однако после встречи с Комиссией по биржам и ценным бумагам (SEC) США большинство проектов не только передумали мечтать об американских инвесторах, но и запретили покупку токенов для граждан США, а некоторые её и вовсе не пережили.
Нынешняя американская администрация как в лице самого Дональда Трампа, так и его министра финансов Стивена Мнучина демонстрирует своё подозрительное отношение к криптоэкономике. Возможно, это связано с деловыми корнями обоих, уходящими в мир традиционных, Wall Street style, финансов. Но пока политики ворчат, бюрократы делают свою работу: в целом в США сохраняется заметное стремление дать криптовалюте ясный правовой статус. Сейчас появляется всё больше разнообразных предложений по регулированию. В рамках 116 созыва Конгресса, начавшего свою работу в январе 2019, члены нижней палаты и сенаторы США представили в общей сложности 32 законопроекта о регулировании криптоиндустрии. Большая часть мер касается криптовалюты косвенно, в рамках мер против отмывания денег, торговли людьми, проституции и финансирования терроризма:
Законодательную и исполнительную активность в отношении криптобизнеса проявляется не только на федеральном уровне Конгресса и SEC, но и на уровне штатов — причём, уже не только запретительную. С одной стороны, Совет по ценным бумагам штата Техас выпустил 16 запретительных приказов за один только 2018 год. Основной причиной называли мошенничество – введение инвесторов в заблуждение и предоставление фальшивых документов.
С другой, штат Калифорния ещё в 2015 приняла закон, позволяющий любой корпорации, ассоциации или частному лицу в Калифорнии участвовать в обороте денег, отличных от законных платежных средств США, став первым из американских штатов, законодательно признавших и разрешивших криптовалюту.
В течение 2019 штат Вайоминг года принял целый ряд законов о блокчейне и криптовалютах, которые в большей степени предоставляют возможности, чем налагают ограничения: криптовалютам разрешено рассматриваться в качестве денег, токены могут быть признаны собственностью и даже были ослаблены некоторые ограничения для ICO, проводимых в штате. Банки штата Вайоминг также могут стать хранителями цифровых активов — всё это в рамках официального курса на создание законодательной «финтех-песочницы».
В Вайоминге криптовалюта считается деньгами, а вот в Пенсильвании – нет. А раз криптовалюта – не деньги, было решено, что в Пенсильвании лицензия на передачу денег для операций с криптовалютой не требуется. Это было официально указано 23 января 2019 года в руководстве для компаний, работающих с виртуальной валютой в штате, которое опубликовал Департамент банковского дела и ценных бумаг штата Пенсильвания (DoBS).
В обзоре «Blockchain & Cryptocurrency Regulation: First Edition» 2019 года политика отдельных штатов США была перечислена в ряду прочих государств. На тот момент, операции с криптовалютой лицензировались в штатах Алабама, Аляска, Коннектикут, Джорджия, Гавайи, Айдахо, Нью-йорк, Северная Каролина, Орегон, Вермонт, Вирджиния, Вашингтон, Висконсин.
Позволяли или не препятствовали операциям с криптовалютой без лицензий Аризона, Арканзас, Калифорния, Колорадо, Делавэр, Округ Колумбия, Флорида, Индиана, Иллинойс, Айова, Канзас, Кентукки, Луизиана, Мэн, Мэриленд, Массачусетс, Мичиган, Миннесота, Миссисипи, Миссури, Монтана, Невада, Небраска, Нью-Гэмпшир, Нью-Джерси, Нью-Мексико, Северная Дакота, Огайо, Оклахома, Пенсильвания, Род-Айленд, Южная Каролина, Южная Дакота, Теннесси, Техас, Юта, Западная Вирджиния, Вайоминг (как видим, большинство).
Впрочем, либеральность большинства штатов, похоже, объясняется не дошедшими пока руками, и меняться это соотношение будет в сторону лицензирования: в 2020 в штате Нью-Джерси представлен на рассмотрение законопроект о лицензировании криптовалютных компаний. Согласно документу под названием «Акт о блокчейне и цифровых активах», если компания планирует предоставлять в штате Нью-Джерси услуги, связанные с криптовалютами, то она должна будет получить соответствующую лицензию. Законопроект, в случае его принятия, также предусматривает штраф в размере $500 в день за участие в нелицензированных операциях с цифровыми активами.
В штате Аризона 9 марта 2020 года конгрессмен Пол Госар также представил в законодательном органе США проект Криптовалютного Акта. Документ указывает 3 вида цифровых активов: «товары», «криптовалюты» и «ценные бумаги», а для контроля за каждым видом активов планируется создать соответствующий контрольно-надзорный орган, который будет регистрировать цифровые активы и вести их реестр.
Регулирование в Канаде появилось хотя бы в некоторой форме раньше, чем многие впервые услышали слово «криптовалюта»: 19 июня 2014 года генерал-губернатор Канады утвердил законопроект C-31, в который были включены поправки к Закону Канады о доходах от преступной деятельности (отмывание денег) и Закон о финансировании терроризма.
Последние поправки принимались уже в 2020 году; Канада постепенно усиливает регулирование: с 1 июня 2020 года все криптовалютные биржи в Канаде должны регистрироваться в Канадском центре анализа финансовых операций и отчетов (FinTRAC). Вышло также новое руководство, определяющее, когда действующее законодательство о ценных бумагах должно применяться к операциям на биржах криптовалют.
Сейчас Канада разрешает использование криптовалют, однако они не считаются законным средством платежа в Канаде, каковым является только канадский доллар. То есть, частные операции с криптовалютой не запрещены, но налоги биткоинами не заплатишь. Канадское налоговое агентство определяет криптовалюту как товар, объявив, что использование криптовалюты для оплаты товаров или услуг должно рассматриваться как бартерная операция. То есть, криптомонеты — это товар, который используется для обмена на другие товары — как фишки в школе. В остальном на операции с криптовалютой распространяются налоговые законы и правила Канады, включая Закон о подоходном налоге.
Несмотря на активное регулирование, Канада – активный сторонник криптовалют. Она занимает второе место в мире после США по количеству установленных биткоин-банкоматов, а с 2016 году в стране активно изучается блокчейн; тогда же у Центрального банка Канады была попытка разработки собственной криптовалюты под названием CADcoin.
В Великобритании статус криптовалют до сих пор не определен однозначно. До 2014 криптовалюты классифицировались как «одноцелевые ваучеры», сделки с которыми облагались НДС. В 2014 г. Управление по налогам и таможенным пошлинам заявило, что биткоин – это и не валюта, и не деньги, поэтому криптовалюта не регулировалась финансовым законодательством Великобритании и не попадала под действие Закона Великобритании о легализации (отмывании) доходов, полученных преступным путем. Но с января 2020 года ситуация изменилась: теперь FCA (Financial Conduct Authority, финансовый регулирующий орган в Соединенном Королевстве) занимается борьбой с отмыванием денег и финансированием терроризма, в том числе контролируя криптоактивы в Великобритании.
FCA продолжает работать с правительством и Банком Англии: цель – проанализировать и устранить потенциальные риски, связанные с криптовалютой, а также поощрение и развитие инноваций в интересах потребителей в этой сфере. А еще проводятся исследования: 30 июня 2020 года вышел отчет по результатам исследования рынка криптовалют – «Cryptoasset consumer research 2020». В нем отмечается, что 89% держателей криптовалют (частных лиц) отдают себе отчет в том, что их сделки не подлежат достаточному регулированию и не являются защищенными.
На уровне руководства ЕС демонстрирует консервативное отношение к цифровым активам. В частности, ЕС тревожно отнеслись к идее запуском «Фейсбуком» криптовалюты Libra, запретив её хождение на своей территории из-за непредсказуемости рисков, которые могло повлечь за собой появление нового платежного средства и, фактически, потопив инициативу Марка Цукерберга.
В 2016 Европейская комиссия предложила установить дополнительное регулирование для криптовалютных бирж и компаний, предоставляющих криптовалютные кошельки пользователям: обеспечить обязательную регистрацию или лицензирование деятельности криптовалютных бирж, осуществляющих обмен криптовалюты на фиатные деньги и наоборот, и компаний, предоставляющих криптовалютные кошельки пользователям. С 15 декабря 2017 года власти ЕС одобрили решение об обязательной идентификации пользователей криптовалютных бирж.
Недавно меры по борьбе с отмыванием денег были усилены. Они направлены на прозрачность криптовалютного рынка: с января 2020 года действует Пятая директива о борьбе с отмыванием денег (5AMLD), которая ликвидирует анонимность. Согласно директиве, компании обязаны хранить информацию о том, как их клиенты используют криптовалюту. Формально эта мера призвана остановить использование токенов для нелегальных деятельности. Организации, деятельность которых связана с криптовалютой, должны регистрироваться и предоставлять информацию о клиентах в соответствующие органы. Например, криптобиржа, базирующаяся в Испании, должна быть официально зарегистрирована у регулятора этой страны.
В ноябре 2015 г. Европейский суд (European Court of Justice) вынес решение, согласно которому биткоин необходимо считать именно валютой (средством платежа), а не товаром (с точки зрения налогообложения). Таким образом, операции по купле и продаже биткоинов за традиционные фиатные валюты не должны облагаться налогом на добавленную стоимость. До этого национальные регуляторы по-разному относились к обложению криптовалюты этим налогом.
В Евросоюзе криптовалюты не попадают под действие MiFID II директивы «O рынках финансовых инструментов» (MiFID II) и EMD2 в отношении электронных денег, а также не подвержены финансовому регулированию Евросоюза.
На территории Евросоюза также не существует официально принятой классификации цифровых активов, хотя над этим обещают поработать: вице-президент Еврокомиссии Валдис Домбровскис пообещал представить новые правила регулирования криптовалютной индустрии. Поэтому ориентироваться следует на их статус в конкретной стране.
Германия считается одной из самых прогрессивных стран ЕС в отношении регулирования криптовалют. Еще в 2013 году Германия занимала первое место по официальному количеству владельцев биткоина (хотя криптоматов в стране раз-два и обчелся). 27 февраля 2018 года на сайте Министерства финансов Германии появился документ, в котором было указано, что биткоин признается в качестве денежного средства. Такой статус биткоина сопоставим разве что с его статусом в Вайоминге, США.
Люксембург стал первой страной в Европе, которая начала лицензировать работу криптовалютных бирж. Криптовалютные обменники или биржи должны получать специальные разрешения от государственных органов для оказания финансовых услуг; в стране действуют правила Национальной комиссии по надзору за финансовым сектором, которые не позволяют работать в юрисдикции страны незарегистрированным криптокомпаниям. Но несмотря на строгое регулирование, статус криптовалюты определен и довольно значим: в апреле 2014 года Комиссия по надзору за финансовым сектором выпустила заявление, в котором приравняла криптовалюты к обычным валютам.
Дания уже признала криптовалюты на государственном уровне и легализовала майнинг.
Франция позволяет совершать криптовалютные платежи в обычных магазинах проще, чем в других европейских странах. В прошлом году на Неделе розничной торговли в Париже было объявлено, что криптовалюты официально будут приниматься в качестве способа оплаты в десятках крупных розничных магазинов, включая гигант спортивной одежды Decathlon и парфюмерный бренд Sephora.
Финляндия в 2019 году начала регулировать операторов криптовалютных сервисов. Статус криптовалют определен: они рассматриваются как средство платежа/финансовый инструмент. Более детально вопросы касательно налогообложений операций с криптовалютами описаны в специализированной инструкции, которая была выпущена Налоговой Службой Финляндии. В ней указано, что с операций с криптовалютами взымаются два налога: налог на прирост капитала и налог на «богатство». Майнинг тоже подпадает под налогообложение.
Италия среди 27 стран ЕС является лидером по использованию биткоина в сделках, то есть криптовалютная альтернатива евро будет воспринята итальянцами положительно. Если проанализировать данные Coinmap, то 15,3% от всех магазинов в мире, которые принимают к оплате биткоины, работают именно в Италии. В стране действует 39 криптоматов, а также есть большое количество пользователей платформы по P2P купле-продаже биткоинов LocalBitcoins, хотя эта система начинает разочаровывать из-за сокращения клиентской базы в связи с началом соблюдения ею режима санкций США.
Кроме того, в Италии действует проект, ориентированный на развитие платежей в биткоинах. Какая будет в итоге альтернатива евро в Италии — абсолютно новый цифровой актив на блокчейне или стейблкоин на базе того же биткоина, все это станет известно в недалеком будущем, однако факт остается фактом: биткоин уже активно занимает место евро в платежах внутри Италии.
Испания. Парламент Испании еще в 2014 году отнес криптовалюту к электронным средствам платежа. Более того, в 2016 году Испанские власти обязали добытчиков криптовалюты (майнеров) проходить особую процедуру регистрации и платить соответствующие налоги. Также в парламент вносили и другие проекты законодательных актов, которые должны были обложить операции с криптовалютами дополнительными налогами, однако они не были приняты. Операции с криптовалютами освобождены от уплаты НДС.
Швеция. Специализированный орган шведского финансового контроля (Finansinspektionen) легализировал криптовалюты в Швеции в качестве одного из возможных средств платежа. Для некоторых компаний (которые взаимодействуют с традиционной валютой) были введены требования касательно лицензирования и внедрения ПОД/ФТ требований (в том числе процедур идентификации клиентов).
Эстония — один из лидеров в регулировании криптовалют и развитии криптобизнеса (которому, в том числе, способствует регулирование). Особенность эстонского подхода — максимально строгое регулирование, стимулирующее не развитие криптопредпринимательства «вообще», а «белого» криптобизнеса, оказывающего максимально «безопасные» услуги в рамках максимально строгих требований.
Как и в некоторых штатах США, в Эстонии действуют лицензии на операции с криптовалютой — одна на обмен криптовалюты на фиат, другая на хранение криптовалюты. C 1 июля 2020 в Эстонии правила получения обеих лицензий были ужесточены до уровня традиционных финансовых организаций. Иными словами, к компании, оказывающей услуги обмена и хранения криптовалюты предъявляются те же требования, что к любому другому финансовому институту, оперирующему фиатом, а их исполнение — в ведении того же регулятора, эстонской финансовой полиции. На сегодняшний день эстонское законодательство в отношении криптобизнеса — самое строгое в мире из незапретительного, т.е. регулирующего криптоиндустрию, а не запрещающего её.
При этом эстонский подход настолько суров, что им даже не нужен для этого отдельный закон: в Эстонии нет отдельного закона о криптовалютах, а услуги хранения и обмена криптовалют и требования к их лицензированию прописаны в законе «О противодействии отмыванию денег и финансированию терроризма», принятом в 2017. Более подробно история криптовалютного регулирования в Эстонии рассказана в посте «Как Эстония, приравняв обмен и хранение криптовалют к обычным деньгам, сделала их легальным средством платежа».
Уникальная строгость эстонского подхода — его главное «рыночное» преимущество, только увеличивающее привлекательность Эстонии для открытия криптобизнеса. Во многих других странах криптовалюта все еще находится в «серой зоне» недостаточно чёткого регулирования, стартапы, работающие с ней, находятся в зоне повышенного риска быть заподозоренными и обвинёнными в отмывании денег. Этот же риск распространяется и на любые компании, которые с ними сотрудничают.
Ужесточив требования к лицензированию криптобизнеса, Эстония обеспечила «свой» криптобизнес рыночными привилегиями, недоступными выходцам из нерегулируемой среды: в первую очередь, другой уровень доверия и готовности к сотрудничеству, что открывает для бизнесов, оперирующих с лицензиями от эстонской финансовой полиции рыночные перспективы совсем иного порядка — их услуги, таким образом, становятся доступны любым частным лицам и бизнесам наравне с услугами любых других легальных платёжных институтов, от платёжных систем до банков.
Эстонское государство сознательно и целенаправленно формирует условия для развития «белой» криптоэкономики, на равных играющей с другими сферами бизнеса на общеевропейском рынке. MoneyPipe OÜ, разработчик платёжного сервиса Moneypipe и мобильного кошелька Moneypipe HD на Android и iOS для пользователей со всего мира — среди первых криптобизнесов родом из Эстонии, возникших не вопреки, а в результате законодательного определения правил.
С другой стороны, уравняв требования к криптобизнесам с требованиями к традиционным финансовым организациям, Эстония обеспечила пользователей и партнёров лицензированных криптокомпаний уровень гарантий и защиты привычный для традиционных финансовых организаций. Там, где деятельность регулируется, компании могут быть призваны к ответственности. Это открывает доступ обычным компаниям к получению платежей в криптовалюте при посредничестве лицензированных сервисов — наличие лицензии означает не только «добро» эстонского правительства на обмен и хранение криптовалюты у такой компании, но и полноту её ответственности в глазах регулятора за любые последствия.
Китай. В Китае заговорили о разработке собственной криптовалюты с 2014 года (проект DCEP, что расшифровывается как Digital Currency Electronic Payment). Система должна включать в себя два типа цифровой валюты – валюту для коммерческих банков и выпуск коммерческими банками цифровых денег для физических и юридических лиц. 18 апреля 2020 Сельскохозяйственный банк Китая запустил в тестовом режиме приложение для использования национальной криптовалюты. 25 апреля 2020 года Китай собирался запустить свою национальную платформу под названием BSN, но эти работы, как и многие другие, были приостановлены из-за пандемии. Тем не менее, от идеи не отказываются, хотя и точных сроков не называют. Для Китая национальная криптовалюта означает отслеживаемость, контроль, а также снижение зависимости от доллара. В начале июля был представлен «План разработки блокчейн-инноваций в Пекине на 2020-2022». Возможно, именно к этому сроку стоит ожидать появление криптоюаня.
В 2020 году продолжается активное движение в сторону криптоюаня – пандемия и связанные с ней изменения экономики не откатили назад планы по созданию национальной криптовалюты, а усилили их. Так, например, один из крупнейших китайских банков China Construction Bank (CCB) открыл регистрацию кошельков для цифровых юаней. Поддерживается пополнение баланса банковской карты, оплату по QR-коду и переводы. Однако крупные сделки пока не заключаются – например, желающему купить недвижимость на криптовалюту это не удалось. В мае началось тестирование национальной системы цифровых платежей центробанка (DCEP) – с выплаты транспортных субсидий чиновникам Шэньчжэня, Сучжоу, Чэнду и Сюнъаня.
В сентябре Центральное телевидение Китая (CCTV) выпустило трехминутный новостной ролик, в котором сообщило, что криптоактивы с начала года выросли на 70%. Несколько новостных агентств выпустили статьи под заголовком «Криптовалюты – актив номер один этого года» и подобными. Однако поскольку китайские СМИ контролируются властями и используются для продвижения политически угодных идей, аудитория насторожилась.
Тем временем в октябре Замглавы Народного банка Китая Чэнь Юлу высказался о том, что, несмотря на очевидные достижения в разработке собственной цифровой валюты, его ведомство должно ускорить работу в этом направлении. «Мы должны осуществлять двойное обращение посредством инноваций в пространстве финансовых технологий», – заявил Чэнь применительно к цифровому юаню.
Индия. Несмотря на то, что Индия — одна из крупнейших и быстрорастущих криптоэкономик мира, внятного регулирования в стране до сих пор не имеется, а позиция в отношении криптовалют неопределенная.
В начале 2018 года Резервный банк Индии (RBI) запретил местным банкам предоставлять услуги криптовалютным компаниям, а в марте 2020 года Апелляционный суд Индии отменил запрет, но время от времени появлялись новости о том, что запрет все-таки готовится снова. Отдельные лица поддерживают развитие криптосферы: например, премьер-министр Индии Нарендра Моди назвал технологию блокчейн «инновационным шансом». Индия очень открыта к международному технологическому сотрудничеству в целом, но именно в криптосфере это пока невозможно с связи с отсутствием регулирования и рисками полного запрета. Последнее такое предложение выдвигала Рабочая группа правительства Индии в июле 2020 года. Согласно этому предложению, майнинг, хранение, продажа, передача и выпуск криптовалют должны будут грозить штрафом в размере 250 млн рупий ($3,63 млн по текущему курсу) и тюремным сроком до 10 лет. На фоне разговоров о возможном запрете в Индии за последние 1,5 года закрылось 3 биржи.Тем не менее, отдельные разработки ведутся: Tata Consultancy Services (TCS), крупнейшая технологическая компания Индии, недавно представила свое решение для торговли криптовалютами для институциональных инвесторов. А в инвестициях Индия заинтересована не меньше, чем в технологическом сотрудничестве. Глава компании Crebaco Global Сидхарт Согани посчитал возможные доходы местных компаний, связанных с цифровыми деньгами и убытки региона от фирм, которые были вынуждены сменить юрисдикцию из-за жесткой политики центробанка. Полученная цифра составила $12,9 млрд. Кроме того, полный запрет просто невозможен в стране с населением в несколько миллиардов человек, считает Сидхарт Согани.
Южная Корея. В Южной Корее на данный момент установлено регулирование криптовалют и обсуждается связанное с ними изменение системы налогообложения. 5 марта 2020 года правительство Южной Кореи приняло поправки к законодательству, в соответствии с которыми все компании на крипторынке должны идентифицировать пользователей, соблюдать финансовую отчетность и сертифицировать системы управления информационной безопасностью. На реализацию поправок отводится год.
В июле появились новости о том, что с 1 октября следующего года вводится налог в 20% на доходы от торговли криптовалютой. Но эти предложения еще требуют одобрения парламента, и обсуждения еще не завершены. Документ с этой информацией попал в сеть раньше времени, и правоохранительные органы Южной Кореи приступили к расследованию по этому вопросу.
Сингапур. В январе 2020 года вышел закон «О платежных услугах», который предоставляет криптовалютным компаниям возможность получить лицензии для легального осуществления своей деятельности. Этот комплексный регламент также передаст Денежно-кредитному управлению Сингапура (MSA) официальные полномочия по надзору за рисками кибербезопасности и контролем за отмыванием денег и финансированием терроризма с помощью криптовалют. Однако этот закон регулирует деятельность криптовалютного бизнеса на территории страны, а теперь MSA хотят взять под контроль регулирование и лицензирование любого криптовалютного бизнеса, который оказывает услуги без фактического присутствия в стране (в том числе нелегально).
В этом же году власти Сингапура разработали международную платежную сеть Ubin на основе блокчейна. Считается, что она превосходит традиционные системы по скорости и стоимости транзакций; коммерческое приложение для проекта включает в себя трансграничные платежи в нескольких валютах. В целом в секторе блокчейна в Сингапуре наблюдается значительный рост: согласно карте, составленной сингапурскими блокчейн-компаниями при поддержке сингапурского правительственного агентства, в Сингапуре насчитывается 234 компании, разрабатывающие блокчейн (рост выше 50% по сравнению с 2019 годом). Сингапур явно вступил в технологическую международную криптогонку.
Беларусь была в числе ранних лидеров цифровой экономики. 22 декабря 2017 года президент Александр Лукашенко подписал Декрет о развитии цифровой экономики. В нем были узаконены биржи криптовалют, операторы обмена криптовалют, майнинг, смарт-контракт, блокчейн, токены и т. п. Операции с токенами (майнинг, хранение на счетах, покупка, обмен) с момента принятия Декрета не считаются предпринимательской деятельностью и ещё два с половиной года, до 1 января 2023, буду освобождены от налога на прибыль и НДС. Таким образом Беларусь стала одной из первых стран, полностью урегулировавших криптосферу. Спустя год – 15 января 2019 года – была открыта первая в Беларуси биржа криптовалюты на сайте currency.com.
Впрочем, сейчас это, видимо, совсем неактуально — в белорусском IT, как и всей экономике тяжёлый кризис. Хабраюзеры из Беларуси, имеющие отношение к белорусской криптоэкономике — поделитесь мыслями. Как сильно пострадает криптоиндустрия в Беларуси от политического и экономического кризиса? Или, возможно, сможет помочь IT и экономике страны в целом из него выйти?
Россия. Правовой статус криптовалюты и отношение закона к операциям с ней в России активно обсуждались примерно с 2015 года. Инициатив, планов и предложений за это время было гораздо больше, чем реальных действий, а их изменчивость сравнима с волатильностью самих криптовалют. За последние 5 лет предлагалось:
В 2015 году Центробанк создал специальную рабочую группу для изучения блокчейна, впрочем, разделив блокчейн как технологию и криптовалюту как производное от нее, озвучив свою позицию по обоим пунктам: за использование блокчейна, но против «денежных суррогатов».
В 2016 взгляды ведомств разошлись гораздо сильнее: министр связи Николай Никифоров заявил, что если Россия не запустит крипторубль, то через два месяца это сделаюттеё соседи по ЕврАзЭС. А на другом полюсе в том же году выступил глава Следственного комитета Александр Бастрыкин, пригрозивший намерением ввести уголовную ответственность за использование криптовалют, включая биткоины. Посередине между энтузиазмом и стремлением все запретить предпринимались разнообразные попытки отрегулировать и велись споры уже о правовом статусе криптовалюты — цифровой товар, который следует обложить налогом, или финансовый актив, которым следует разрешить торговать только квалифицированным инвесторам?
Только в июле 2020 закон о цифровых финансовых активах и цифровой валюте был принят и вступает в силу 1 января 2021. Принятый закон определяет понятие криптовалюты (наконец-то), но запрещает её использование для оплаты товаров и услуг.
До вступления закона в силу — самое время его разбирать и осмыслять. Если вы уже знакомы с законом или видели интересный анализ — поделитесь в комментариях.
Венесуэла находится на совершенно другом полюсе интереса к криптовалюте: стране в отчаянном экономическом положении совсем не до регуляций — их интересует потенциал блокчейн-технологий для привлечения инвестиций в обход санкций США. 20 февраля 2018 года Президент Венесуэлы Николас Мадуро выступил на церемонии запуска национальной криптовалюты Petro в Каракасе. Petro обеспечена запасами природных ресурсов страны, а цена привязана к баррелю нефти. Всего было выпущено 100 миллионов Petro, но в продажу должны были поступить только 82 миллиона, а остальное должно быть на хранении у венесуэльского правительства.
Эксперты отнеслись к Petro скептически, в основном потому, что основное преимущество криптовалют — децентрализация — в этом случае не действует, а управление криптовалютой находилось в руках лидеров страны, уже запомнившихся национализацией нефтяных компаний при предшественнике Мадуро, Уго Чавесе.
Однако в 2020 году крупнейшая государственная нефтегазовая компания Венесуэлы, PDVSA, объявила о том, что продаст впервые 4,5 млн баррелей нефти из своих резервов за Petro (подчиняясь требованиям руководства страны).
В декабре 2019 года в Petro были переведены новогодние пособия пенсионерам и госслужащим, а в 2020 криптовалютный платежный оператор Cryptobuyer объявил о партнерстве с компанией Megasoft, в рамках которого жители Венесуэлы смогут расплатиться криптовалютами в 20 000 торговых точек в стране. Это не значит, что криптовалюта чрезвычайно популярна среди населения – скорее наоборот, здесь инициатива идет не снизу, а сверху; но весной, после введения коронавирусного карантина, количество криптовалютных транзакций в стране увеличилось.
Круг стран с развитыми отношениями между государством и криптокоммьюнити годами остаётся стабильно небольшим. Для большинства стран в мире криптовалюты не входят в число приоритетных забот — и, скорее всего, это в ближайшем будущем не изменится.
Однако отношения развитых стран с криптоэкономикой развиваются очень неплохо.
С одной стороны, страхи «первого знакомства» о репрессиях и запретах криптовалют не сбылись. Законы и лицензии просто в какой-то момент были приняты и вступили в силу, из области ожиданий перейдя, как правило, сразу в обыденность.
С другой, сами государства явно отбросили идеи становиться игроками крипторынка (за редким исключением вроде Венесуэлы). Крипторынки, таким образом, полностью предоставлены частной инициативе и свободной конкуренции проектов. Сами государства решили сосредоточиться на регулировании.
На всём спектре вариантов действий — от запрета до перехода на блокчейн, основной тренд, к которому приходят государства в отношениях с криптоэкономикой — это фокус на точках соприкасания нерегулируемой криптоэкономики с обычной экономикой. В первую очередь, это обмен криптовалют и фиата, использование криптовалют в качестве средства платежа в легальной экономике etc. Точечность такого фокуса проявляется в том, что страны могут обходиться вообще без отдельного закона о криптовалюте на уровне государства (США, Эстония), оганичиваясь регулированием криптовалют в рамках основного законодательства против финансовых преступлений, не в ущерб качеству регулирования (Эстония).
На фоне таких лаконичных решений выделяется отдельный и довольно сложный российский закон «О цифровых финансовых активах», но его следует разобрать отдельно.
Тенденции глобального регулирования выглядят совсем иначе:
Криптоэкономика в целом от этого только выигрывает. Серая и чёрная (нерегулируемая и нелегальная) области ничего не теряют: наличие законов ничего не меняет для тех, кто целенаправленно использует криптовалюты для их обхода. Однако только при усилии государства в узких рамках правового регулирования возможно появление белой криптоэкономики — сектора экономики, в котором обычные бизнесы могут встретиться с криптовалютами, а блокчейн на самом деле, как завещал Сатоши Накамото, может попробовать силы, конкурируя с традиционной банковской системой в равных рыночных условиях.
Его всегда было трудно объединить одним понятием, потому что он составлен из двух противоречивых областей: технологической — блокчейн-технологии, и финансовой — криптовалюты. И хотя они неразрывно связаны, значение у них очень разное и отношение к ним тоже: на финансовый раздражитель — криптовалюту — у политиков срабатывали запретительные рефлексы; а технологический феномен — блокчейн — вызывал любопытство. Многие правительства одновременно рассматривали криптоденьги как потенциальную угрозу, и изучали возможности блокчейна для собственных политических нужд. Блокчейн, в итоге, сошёл с дистанции — применения ему не нашлось, законодательного интереса в его регулировании тоже.
Именно криптовалюта стала основным предметом регулирования в появившемся за последние три года соответствующем законодательстве разных стран. Говорим «государственное регулирование криптотехнологий и блокчейна», подразумеваем «государственное регулирование криптовалют».
Помимо выкристаллизовавшегося интереса к регулированию именно финансового полушария криптосферы, в самих законодательных решениях разных стран за последние три года тоже прослеживаются общие мотивы и тенденции. Рассмотрим, что на сегодня собой представляет криптовалютное регулирование в США, Китае, России, Венесуэле, Германии, Эстонии и других странах Евросоюза и мира, и сделаем выводы.
США
Среди развитых стран США проявляли, пожалуй, меньше всего интереса к регулированию криптосферы. Однако в силу размеров и федеративного устройства, на разных уровнях — федеральном, уровне ведомств и уровне штатов — там оказалось выражено сразу несколько актуальных законодательных тенденций и вариаций.
На федеральном уровне США регулирование криптовалют обсуждается только в рамках законопроектов против финансовых преступлений и отмывания денег, отдельного криптовалютного законодательства нет и не планировалось — как в Эстонии.
На уровне штатов — разнообразие подходов различных стран: криптолиберализм, когда штат разрешает операции с криптовалютой, криптоэтатизм, когда штат лицензирует операции с криптовалютой и криптоэнтузиазм, когда штат делает ставку на развитие криптосектора.
Деятельность американских регуляторов в основном связана с защитой американских криптоинвесторов от мошеннических проектов и проектов, не соответствующих требованиям, например во время бума ICO в 2017.
Пока ICO, Initial Coin Offering, не выходили за пределы контура криптоэкономики, меняя токены на криптовалюту, они ещё могли претендовать на «IPO понарошку». Но успех первых ICO привёл к возникновению следующих, нацеленных уже прямо на продажу токенов-обещаний инвестиционной ценности за фиат и криптовалюту, с чем многие ICO не просто попали на радары финансовых регуляторов, а словно стремились занять место в историческом ряду финансовых спекуляций от тюльпановой лихорадки до ипотечного пузыря 2008 года. Однако после встречи с Комиссией по биржам и ценным бумагам (SEC) США большинство проектов не только передумали мечтать об американских инвесторах, но и запретили покупку токенов для граждан США, а некоторые её и вовсе не пережили.
Нынешняя американская администрация как в лице самого Дональда Трампа, так и его министра финансов Стивена Мнучина демонстрирует своё подозрительное отношение к криптоэкономике. Возможно, это связано с деловыми корнями обоих, уходящими в мир традиционных, Wall Street style, финансов. Но пока политики ворчат, бюрократы делают свою работу: в целом в США сохраняется заметное стремление дать криптовалюте ясный правовой статус. Сейчас появляется всё больше разнообразных предложений по регулированию. В рамках 116 созыва Конгресса, начавшего свою работу в январе 2019, члены нижней палаты и сенаторы США представили в общей сложности 32 законопроекта о регулировании криптоиндустрии. Большая часть мер касается криптовалюты косвенно, в рамках мер против отмывания денег, торговли людьми, проституции и финансирования терроризма:
Законодательную и исполнительную активность в отношении криптобизнеса проявляется не только на федеральном уровне Конгресса и SEC, но и на уровне штатов — причём, уже не только запретительную. С одной стороны, Совет по ценным бумагам штата Техас выпустил 16 запретительных приказов за один только 2018 год. Основной причиной называли мошенничество – введение инвесторов в заблуждение и предоставление фальшивых документов.
С другой, штат Калифорния ещё в 2015 приняла закон, позволяющий любой корпорации, ассоциации или частному лицу в Калифорнии участвовать в обороте денег, отличных от законных платежных средств США, став первым из американских штатов, законодательно признавших и разрешивших криптовалюту.
В течение 2019 штат Вайоминг года принял целый ряд законов о блокчейне и криптовалютах, которые в большей степени предоставляют возможности, чем налагают ограничения: криптовалютам разрешено рассматриваться в качестве денег, токены могут быть признаны собственностью и даже были ослаблены некоторые ограничения для ICO, проводимых в штате. Банки штата Вайоминг также могут стать хранителями цифровых активов — всё это в рамках официального курса на создание законодательной «финтех-песочницы».
В Вайоминге криптовалюта считается деньгами, а вот в Пенсильвании – нет. А раз криптовалюта – не деньги, было решено, что в Пенсильвании лицензия на передачу денег для операций с криптовалютой не требуется. Это было официально указано 23 января 2019 года в руководстве для компаний, работающих с виртуальной валютой в штате, которое опубликовал Департамент банковского дела и ценных бумаг штата Пенсильвания (DoBS).
В обзоре «Blockchain & Cryptocurrency Regulation: First Edition» 2019 года политика отдельных штатов США была перечислена в ряду прочих государств. На тот момент, операции с криптовалютой лицензировались в штатах Алабама, Аляска, Коннектикут, Джорджия, Гавайи, Айдахо, Нью-йорк, Северная Каролина, Орегон, Вермонт, Вирджиния, Вашингтон, Висконсин.
Позволяли или не препятствовали операциям с криптовалютой без лицензий Аризона, Арканзас, Калифорния, Колорадо, Делавэр, Округ Колумбия, Флорида, Индиана, Иллинойс, Айова, Канзас, Кентукки, Луизиана, Мэн, Мэриленд, Массачусетс, Мичиган, Миннесота, Миссисипи, Миссури, Монтана, Невада, Небраска, Нью-Гэмпшир, Нью-Джерси, Нью-Мексико, Северная Дакота, Огайо, Оклахома, Пенсильвания, Род-Айленд, Южная Каролина, Южная Дакота, Теннесси, Техас, Юта, Западная Вирджиния, Вайоминг (как видим, большинство).
Впрочем, либеральность большинства штатов, похоже, объясняется не дошедшими пока руками, и меняться это соотношение будет в сторону лицензирования: в 2020 в штате Нью-Джерси представлен на рассмотрение законопроект о лицензировании криптовалютных компаний. Согласно документу под названием «Акт о блокчейне и цифровых активах», если компания планирует предоставлять в штате Нью-Джерси услуги, связанные с криптовалютами, то она должна будет получить соответствующую лицензию. Законопроект, в случае его принятия, также предусматривает штраф в размере $500 в день за участие в нелицензированных операциях с цифровыми активами.
В штате Аризона 9 марта 2020 года конгрессмен Пол Госар также представил в законодательном органе США проект Криптовалютного Акта. Документ указывает 3 вида цифровых активов: «товары», «криптовалюты» и «ценные бумаги», а для контроля за каждым видом активов планируется создать соответствующий контрольно-надзорный орган, который будет регистрировать цифровые активы и вести их реестр.
Канада
Регулирование в Канаде появилось хотя бы в некоторой форме раньше, чем многие впервые услышали слово «криптовалюта»: 19 июня 2014 года генерал-губернатор Канады утвердил законопроект C-31, в который были включены поправки к Закону Канады о доходах от преступной деятельности (отмывание денег) и Закон о финансировании терроризма.
Последние поправки принимались уже в 2020 году; Канада постепенно усиливает регулирование: с 1 июня 2020 года все криптовалютные биржи в Канаде должны регистрироваться в Канадском центре анализа финансовых операций и отчетов (FinTRAC). Вышло также новое руководство, определяющее, когда действующее законодательство о ценных бумагах должно применяться к операциям на биржах криптовалют.
Сейчас Канада разрешает использование криптовалют, однако они не считаются законным средством платежа в Канаде, каковым является только канадский доллар. То есть, частные операции с криптовалютой не запрещены, но налоги биткоинами не заплатишь. Канадское налоговое агентство определяет криптовалюту как товар, объявив, что использование криптовалюты для оплаты товаров или услуг должно рассматриваться как бартерная операция. То есть, криптомонеты — это товар, который используется для обмена на другие товары — как фишки в школе. В остальном на операции с криптовалютой распространяются налоговые законы и правила Канады, включая Закон о подоходном налоге.
Несмотря на активное регулирование, Канада – активный сторонник криптовалют. Она занимает второе место в мире после США по количеству установленных биткоин-банкоматов, а с 2016 году в стране активно изучается блокчейн; тогда же у Центрального банка Канады была попытка разработки собственной криптовалюты под названием CADcoin.
Великобритания
В Великобритании статус криптовалют до сих пор не определен однозначно. До 2014 криптовалюты классифицировались как «одноцелевые ваучеры», сделки с которыми облагались НДС. В 2014 г. Управление по налогам и таможенным пошлинам заявило, что биткоин – это и не валюта, и не деньги, поэтому криптовалюта не регулировалась финансовым законодательством Великобритании и не попадала под действие Закона Великобритании о легализации (отмывании) доходов, полученных преступным путем. Но с января 2020 года ситуация изменилась: теперь FCA (Financial Conduct Authority, финансовый регулирующий орган в Соединенном Королевстве) занимается борьбой с отмыванием денег и финансированием терроризма, в том числе контролируя криптоактивы в Великобритании.
FCA продолжает работать с правительством и Банком Англии: цель – проанализировать и устранить потенциальные риски, связанные с криптовалютой, а также поощрение и развитие инноваций в интересах потребителей в этой сфере. А еще проводятся исследования: 30 июня 2020 года вышел отчет по результатам исследования рынка криптовалют – «Cryptoasset consumer research 2020». В нем отмечается, что 89% держателей криптовалют (частных лиц) отдают себе отчет в том, что их сделки не подлежат достаточному регулированию и не являются защищенными.
Европейский союз.
На уровне руководства ЕС демонстрирует консервативное отношение к цифровым активам. В частности, ЕС тревожно отнеслись к идее запуском «Фейсбуком» криптовалюты Libra, запретив её хождение на своей территории из-за непредсказуемости рисков, которые могло повлечь за собой появление нового платежного средства и, фактически, потопив инициативу Марка Цукерберга.
В 2016 Европейская комиссия предложила установить дополнительное регулирование для криптовалютных бирж и компаний, предоставляющих криптовалютные кошельки пользователям: обеспечить обязательную регистрацию или лицензирование деятельности криптовалютных бирж, осуществляющих обмен криптовалюты на фиатные деньги и наоборот, и компаний, предоставляющих криптовалютные кошельки пользователям. С 15 декабря 2017 года власти ЕС одобрили решение об обязательной идентификации пользователей криптовалютных бирж.
Недавно меры по борьбе с отмыванием денег были усилены. Они направлены на прозрачность криптовалютного рынка: с января 2020 года действует Пятая директива о борьбе с отмыванием денег (5AMLD), которая ликвидирует анонимность. Согласно директиве, компании обязаны хранить информацию о том, как их клиенты используют криптовалюту. Формально эта мера призвана остановить использование токенов для нелегальных деятельности. Организации, деятельность которых связана с криптовалютой, должны регистрироваться и предоставлять информацию о клиентах в соответствующие органы. Например, криптобиржа, базирующаяся в Испании, должна быть официально зарегистрирована у регулятора этой страны.
В ноябре 2015 г. Европейский суд (European Court of Justice) вынес решение, согласно которому биткоин необходимо считать именно валютой (средством платежа), а не товаром (с точки зрения налогообложения). Таким образом, операции по купле и продаже биткоинов за традиционные фиатные валюты не должны облагаться налогом на добавленную стоимость. До этого национальные регуляторы по-разному относились к обложению криптовалюты этим налогом.
В Евросоюзе криптовалюты не попадают под действие MiFID II директивы «O рынках финансовых инструментов» (MiFID II) и EMD2 в отношении электронных денег, а также не подвержены финансовому регулированию Евросоюза.
На территории Евросоюза также не существует официально принятой классификации цифровых активов, хотя над этим обещают поработать: вице-президент Еврокомиссии Валдис Домбровскис пообещал представить новые правила регулирования криптовалютной индустрии. Поэтому ориентироваться следует на их статус в конкретной стране.
Германия считается одной из самых прогрессивных стран ЕС в отношении регулирования криптовалют. Еще в 2013 году Германия занимала первое место по официальному количеству владельцев биткоина (хотя криптоматов в стране раз-два и обчелся). 27 февраля 2018 года на сайте Министерства финансов Германии появился документ, в котором было указано, что биткоин признается в качестве денежного средства. Такой статус биткоина сопоставим разве что с его статусом в Вайоминге, США.
Люксембург стал первой страной в Европе, которая начала лицензировать работу криптовалютных бирж. Криптовалютные обменники или биржи должны получать специальные разрешения от государственных органов для оказания финансовых услуг; в стране действуют правила Национальной комиссии по надзору за финансовым сектором, которые не позволяют работать в юрисдикции страны незарегистрированным криптокомпаниям. Но несмотря на строгое регулирование, статус криптовалюты определен и довольно значим: в апреле 2014 года Комиссия по надзору за финансовым сектором выпустила заявление, в котором приравняла криптовалюты к обычным валютам.
Дания уже признала криптовалюты на государственном уровне и легализовала майнинг.
Франция позволяет совершать криптовалютные платежи в обычных магазинах проще, чем в других европейских странах. В прошлом году на Неделе розничной торговли в Париже было объявлено, что криптовалюты официально будут приниматься в качестве способа оплаты в десятках крупных розничных магазинов, включая гигант спортивной одежды Decathlon и парфюмерный бренд Sephora.
Финляндия в 2019 году начала регулировать операторов криптовалютных сервисов. Статус криптовалют определен: они рассматриваются как средство платежа/финансовый инструмент. Более детально вопросы касательно налогообложений операций с криптовалютами описаны в специализированной инструкции, которая была выпущена Налоговой Службой Финляндии. В ней указано, что с операций с криптовалютами взымаются два налога: налог на прирост капитала и налог на «богатство». Майнинг тоже подпадает под налогообложение.
Италия среди 27 стран ЕС является лидером по использованию биткоина в сделках, то есть криптовалютная альтернатива евро будет воспринята итальянцами положительно. Если проанализировать данные Coinmap, то 15,3% от всех магазинов в мире, которые принимают к оплате биткоины, работают именно в Италии. В стране действует 39 криптоматов, а также есть большое количество пользователей платформы по P2P купле-продаже биткоинов LocalBitcoins, хотя эта система начинает разочаровывать из-за сокращения клиентской базы в связи с началом соблюдения ею режима санкций США.
Кроме того, в Италии действует проект, ориентированный на развитие платежей в биткоинах. Какая будет в итоге альтернатива евро в Италии — абсолютно новый цифровой актив на блокчейне или стейблкоин на базе того же биткоина, все это станет известно в недалеком будущем, однако факт остается фактом: биткоин уже активно занимает место евро в платежах внутри Италии.
Испания. Парламент Испании еще в 2014 году отнес криптовалюту к электронным средствам платежа. Более того, в 2016 году Испанские власти обязали добытчиков криптовалюты (майнеров) проходить особую процедуру регистрации и платить соответствующие налоги. Также в парламент вносили и другие проекты законодательных актов, которые должны были обложить операции с криптовалютами дополнительными налогами, однако они не были приняты. Операции с криптовалютами освобождены от уплаты НДС.
Швеция. Специализированный орган шведского финансового контроля (Finansinspektionen) легализировал криптовалюты в Швеции в качестве одного из возможных средств платежа. Для некоторых компаний (которые взаимодействуют с традиционной валютой) были введены требования касательно лицензирования и внедрения ПОД/ФТ требований (в том числе процедур идентификации клиентов).
Эстония — один из лидеров в регулировании криптовалют и развитии криптобизнеса (которому, в том числе, способствует регулирование). Особенность эстонского подхода — максимально строгое регулирование, стимулирующее не развитие криптопредпринимательства «вообще», а «белого» криптобизнеса, оказывающего максимально «безопасные» услуги в рамках максимально строгих требований.
Как и в некоторых штатах США, в Эстонии действуют лицензии на операции с криптовалютой — одна на обмен криптовалюты на фиат, другая на хранение криптовалюты. C 1 июля 2020 в Эстонии правила получения обеих лицензий были ужесточены до уровня традиционных финансовых организаций. Иными словами, к компании, оказывающей услуги обмена и хранения криптовалюты предъявляются те же требования, что к любому другому финансовому институту, оперирующему фиатом, а их исполнение — в ведении того же регулятора, эстонской финансовой полиции. На сегодняшний день эстонское законодательство в отношении криптобизнеса — самое строгое в мире из незапретительного, т.е. регулирующего криптоиндустрию, а не запрещающего её.
При этом эстонский подход настолько суров, что им даже не нужен для этого отдельный закон: в Эстонии нет отдельного закона о криптовалютах, а услуги хранения и обмена криптовалют и требования к их лицензированию прописаны в законе «О противодействии отмыванию денег и финансированию терроризма», принятом в 2017. Более подробно история криптовалютного регулирования в Эстонии рассказана в посте «Как Эстония, приравняв обмен и хранение криптовалют к обычным деньгам, сделала их легальным средством платежа».
Уникальная строгость эстонского подхода — его главное «рыночное» преимущество, только увеличивающее привлекательность Эстонии для открытия криптобизнеса. Во многих других странах криптовалюта все еще находится в «серой зоне» недостаточно чёткого регулирования, стартапы, работающие с ней, находятся в зоне повышенного риска быть заподозоренными и обвинёнными в отмывании денег. Этот же риск распространяется и на любые компании, которые с ними сотрудничают.
Ужесточив требования к лицензированию криптобизнеса, Эстония обеспечила «свой» криптобизнес рыночными привилегиями, недоступными выходцам из нерегулируемой среды: в первую очередь, другой уровень доверия и готовности к сотрудничеству, что открывает для бизнесов, оперирующих с лицензиями от эстонской финансовой полиции рыночные перспективы совсем иного порядка — их услуги, таким образом, становятся доступны любым частным лицам и бизнесам наравне с услугами любых других легальных платёжных институтов, от платёжных систем до банков.
Эстонское государство сознательно и целенаправленно формирует условия для развития «белой» криптоэкономики, на равных играющей с другими сферами бизнеса на общеевропейском рынке. MoneyPipe OÜ, разработчик платёжного сервиса Moneypipe и мобильного кошелька Moneypipe HD на Android и iOS для пользователей со всего мира — среди первых криптобизнесов родом из Эстонии, возникших не вопреки, а в результате законодательного определения правил.
С другой стороны, уравняв требования к криптобизнесам с требованиями к традиционным финансовым организациям, Эстония обеспечила пользователей и партнёров лицензированных криптокомпаний уровень гарантий и защиты привычный для традиционных финансовых организаций. Там, где деятельность регулируется, компании могут быть призваны к ответственности. Это открывает доступ обычным компаниям к получению платежей в криптовалюте при посредничестве лицензированных сервисов — наличие лицензии означает не только «добро» эстонского правительства на обмен и хранение криптовалюты у такой компании, но и полноту её ответственности в глазах регулятора за любые последствия.
Китай. В Китае заговорили о разработке собственной криптовалюты с 2014 года (проект DCEP, что расшифровывается как Digital Currency Electronic Payment). Система должна включать в себя два типа цифровой валюты – валюту для коммерческих банков и выпуск коммерческими банками цифровых денег для физических и юридических лиц. 18 апреля 2020 Сельскохозяйственный банк Китая запустил в тестовом режиме приложение для использования национальной криптовалюты. 25 апреля 2020 года Китай собирался запустить свою национальную платформу под названием BSN, но эти работы, как и многие другие, были приостановлены из-за пандемии. Тем не менее, от идеи не отказываются, хотя и точных сроков не называют. Для Китая национальная криптовалюта означает отслеживаемость, контроль, а также снижение зависимости от доллара. В начале июля был представлен «План разработки блокчейн-инноваций в Пекине на 2020-2022». Возможно, именно к этому сроку стоит ожидать появление криптоюаня.
В 2020 году продолжается активное движение в сторону криптоюаня – пандемия и связанные с ней изменения экономики не откатили назад планы по созданию национальной криптовалюты, а усилили их. Так, например, один из крупнейших китайских банков China Construction Bank (CCB) открыл регистрацию кошельков для цифровых юаней. Поддерживается пополнение баланса банковской карты, оплату по QR-коду и переводы. Однако крупные сделки пока не заключаются – например, желающему купить недвижимость на криптовалюту это не удалось. В мае началось тестирование национальной системы цифровых платежей центробанка (DCEP) – с выплаты транспортных субсидий чиновникам Шэньчжэня, Сучжоу, Чэнду и Сюнъаня.
В сентябре Центральное телевидение Китая (CCTV) выпустило трехминутный новостной ролик, в котором сообщило, что криптоактивы с начала года выросли на 70%. Несколько новостных агентств выпустили статьи под заголовком «Криптовалюты – актив номер один этого года» и подобными. Однако поскольку китайские СМИ контролируются властями и используются для продвижения политически угодных идей, аудитория насторожилась.
Тем временем в октябре Замглавы Народного банка Китая Чэнь Юлу высказался о том, что, несмотря на очевидные достижения в разработке собственной цифровой валюты, его ведомство должно ускорить работу в этом направлении. «Мы должны осуществлять двойное обращение посредством инноваций в пространстве финансовых технологий», – заявил Чэнь применительно к цифровому юаню.
Индия. Несмотря на то, что Индия — одна из крупнейших и быстрорастущих криптоэкономик мира, внятного регулирования в стране до сих пор не имеется, а позиция в отношении криптовалют неопределенная.
В начале 2018 года Резервный банк Индии (RBI) запретил местным банкам предоставлять услуги криптовалютным компаниям, а в марте 2020 года Апелляционный суд Индии отменил запрет, но время от времени появлялись новости о том, что запрет все-таки готовится снова. Отдельные лица поддерживают развитие криптосферы: например, премьер-министр Индии Нарендра Моди назвал технологию блокчейн «инновационным шансом». Индия очень открыта к международному технологическому сотрудничеству в целом, но именно в криптосфере это пока невозможно с связи с отсутствием регулирования и рисками полного запрета. Последнее такое предложение выдвигала Рабочая группа правительства Индии в июле 2020 года. Согласно этому предложению, майнинг, хранение, продажа, передача и выпуск криптовалют должны будут грозить штрафом в размере 250 млн рупий ($3,63 млн по текущему курсу) и тюремным сроком до 10 лет. На фоне разговоров о возможном запрете в Индии за последние 1,5 года закрылось 3 биржи.Тем не менее, отдельные разработки ведутся: Tata Consultancy Services (TCS), крупнейшая технологическая компания Индии, недавно представила свое решение для торговли криптовалютами для институциональных инвесторов. А в инвестициях Индия заинтересована не меньше, чем в технологическом сотрудничестве. Глава компании Crebaco Global Сидхарт Согани посчитал возможные доходы местных компаний, связанных с цифровыми деньгами и убытки региона от фирм, которые были вынуждены сменить юрисдикцию из-за жесткой политики центробанка. Полученная цифра составила $12,9 млрд. Кроме того, полный запрет просто невозможен в стране с населением в несколько миллиардов человек, считает Сидхарт Согани.
Южная Корея. В Южной Корее на данный момент установлено регулирование криптовалют и обсуждается связанное с ними изменение системы налогообложения. 5 марта 2020 года правительство Южной Кореи приняло поправки к законодательству, в соответствии с которыми все компании на крипторынке должны идентифицировать пользователей, соблюдать финансовую отчетность и сертифицировать системы управления информационной безопасностью. На реализацию поправок отводится год.
В июле появились новости о том, что с 1 октября следующего года вводится налог в 20% на доходы от торговли криптовалютой. Но эти предложения еще требуют одобрения парламента, и обсуждения еще не завершены. Документ с этой информацией попал в сеть раньше времени, и правоохранительные органы Южной Кореи приступили к расследованию по этому вопросу.
Сингапур. В январе 2020 года вышел закон «О платежных услугах», который предоставляет криптовалютным компаниям возможность получить лицензии для легального осуществления своей деятельности. Этот комплексный регламент также передаст Денежно-кредитному управлению Сингапура (MSA) официальные полномочия по надзору за рисками кибербезопасности и контролем за отмыванием денег и финансированием терроризма с помощью криптовалют. Однако этот закон регулирует деятельность криптовалютного бизнеса на территории страны, а теперь MSA хотят взять под контроль регулирование и лицензирование любого криптовалютного бизнеса, который оказывает услуги без фактического присутствия в стране (в том числе нелегально).
В этом же году власти Сингапура разработали международную платежную сеть Ubin на основе блокчейна. Считается, что она превосходит традиционные системы по скорости и стоимости транзакций; коммерческое приложение для проекта включает в себя трансграничные платежи в нескольких валютах. В целом в секторе блокчейна в Сингапуре наблюдается значительный рост: согласно карте, составленной сингапурскими блокчейн-компаниями при поддержке сингапурского правительственного агентства, в Сингапуре насчитывается 234 компании, разрабатывающие блокчейн (рост выше 50% по сравнению с 2019 годом). Сингапур явно вступил в технологическую международную криптогонку.
Беларусь была в числе ранних лидеров цифровой экономики. 22 декабря 2017 года президент Александр Лукашенко подписал Декрет о развитии цифровой экономики. В нем были узаконены биржи криптовалют, операторы обмена криптовалют, майнинг, смарт-контракт, блокчейн, токены и т. п. Операции с токенами (майнинг, хранение на счетах, покупка, обмен) с момента принятия Декрета не считаются предпринимательской деятельностью и ещё два с половиной года, до 1 января 2023, буду освобождены от налога на прибыль и НДС. Таким образом Беларусь стала одной из первых стран, полностью урегулировавших криптосферу. Спустя год – 15 января 2019 года – была открыта первая в Беларуси биржа криптовалюты на сайте currency.com.
Впрочем, сейчас это, видимо, совсем неактуально — в белорусском IT, как и всей экономике тяжёлый кризис. Хабраюзеры из Беларуси, имеющие отношение к белорусской криптоэкономике — поделитесь мыслями. Как сильно пострадает криптоиндустрия в Беларуси от политического и экономического кризиса? Или, возможно, сможет помочь IT и экономике страны в целом из него выйти?
Россия. Правовой статус криптовалюты и отношение закона к операциям с ней в России активно обсуждались примерно с 2015 года. Инициатив, планов и предложений за это время было гораздо больше, чем реальных действий, а их изменчивость сравнима с волатильностью самих криптовалют. За последние 5 лет предлагалось:
- легализовать майнинг и оборот криптовалюты;
- запретить, установить штрафы и наказания в виде тюремных сроков;
- выпустить национальную криптовалюту;
- считать криптовалюту деньгами / имуществом / иностранной валютой / цифровым товаром / финансовым активом;
- подождать, пока криптовалюты сами собой перестанут быть значимым явлением.
В 2015 году Центробанк создал специальную рабочую группу для изучения блокчейна, впрочем, разделив блокчейн как технологию и криптовалюту как производное от нее, озвучив свою позицию по обоим пунктам: за использование блокчейна, но против «денежных суррогатов».
В 2016 взгляды ведомств разошлись гораздо сильнее: министр связи Николай Никифоров заявил, что если Россия не запустит крипторубль, то через два месяца это сделаюттеё соседи по ЕврАзЭС. А на другом полюсе в том же году выступил глава Следственного комитета Александр Бастрыкин, пригрозивший намерением ввести уголовную ответственность за использование криптовалют, включая биткоины. Посередине между энтузиазмом и стремлением все запретить предпринимались разнообразные попытки отрегулировать и велись споры уже о правовом статусе криптовалюты — цифровой товар, который следует обложить налогом, или финансовый актив, которым следует разрешить торговать только квалифицированным инвесторам?
Только в июле 2020 закон о цифровых финансовых активах и цифровой валюте был принят и вступает в силу 1 января 2021. Принятый закон определяет понятие криптовалюты (наконец-то), но запрещает её использование для оплаты товаров и услуг.
До вступления закона в силу — самое время его разбирать и осмыслять. Если вы уже знакомы с законом или видели интересный анализ — поделитесь в комментариях.
Венесуэла находится на совершенно другом полюсе интереса к криптовалюте: стране в отчаянном экономическом положении совсем не до регуляций — их интересует потенциал блокчейн-технологий для привлечения инвестиций в обход санкций США. 20 февраля 2018 года Президент Венесуэлы Николас Мадуро выступил на церемонии запуска национальной криптовалюты Petro в Каракасе. Petro обеспечена запасами природных ресурсов страны, а цена привязана к баррелю нефти. Всего было выпущено 100 миллионов Petro, но в продажу должны были поступить только 82 миллиона, а остальное должно быть на хранении у венесуэльского правительства.
Эксперты отнеслись к Petro скептически, в основном потому, что основное преимущество криптовалют — децентрализация — в этом случае не действует, а управление криптовалютой находилось в руках лидеров страны, уже запомнившихся национализацией нефтяных компаний при предшественнике Мадуро, Уго Чавесе.
Однако в 2020 году крупнейшая государственная нефтегазовая компания Венесуэлы, PDVSA, объявила о том, что продаст впервые 4,5 млн баррелей нефти из своих резервов за Petro (подчиняясь требованиям руководства страны).
В декабре 2019 года в Petro были переведены новогодние пособия пенсионерам и госслужащим, а в 2020 криптовалютный платежный оператор Cryptobuyer объявил о партнерстве с компанией Megasoft, в рамках которого жители Венесуэлы смогут расплатиться криптовалютами в 20 000 торговых точек в стране. Это не значит, что криптовалюта чрезвычайно популярна среди населения – скорее наоборот, здесь инициатива идет не снизу, а сверху; но весной, после введения коронавирусного карантина, количество криптовалютных транзакций в стране увеличилось.
Государство и криптоэкономика: удачный баланс?
Круг стран с развитыми отношениями между государством и криптокоммьюнити годами остаётся стабильно небольшим. Для большинства стран в мире криптовалюты не входят в число приоритетных забот — и, скорее всего, это в ближайшем будущем не изменится.
Однако отношения развитых стран с криптоэкономикой развиваются очень неплохо.
С одной стороны, страхи «первого знакомства» о репрессиях и запретах криптовалют не сбылись. Законы и лицензии просто в какой-то момент были приняты и вступили в силу, из области ожиданий перейдя, как правило, сразу в обыденность.
С другой, сами государства явно отбросили идеи становиться игроками крипторынка (за редким исключением вроде Венесуэлы). Крипторынки, таким образом, полностью предоставлены частной инициативе и свободной конкуренции проектов. Сами государства решили сосредоточиться на регулировании.
На всём спектре вариантов действий — от запрета до перехода на блокчейн, основной тренд, к которому приходят государства в отношениях с криптоэкономикой — это фокус на точках соприкасания нерегулируемой криптоэкономики с обычной экономикой. В первую очередь, это обмен криптовалют и фиата, использование криптовалют в качестве средства платежа в легальной экономике etc. Точечность такого фокуса проявляется в том, что страны могут обходиться вообще без отдельного закона о криптовалюте на уровне государства (США, Эстония), оганичиваясь регулированием криптовалют в рамках основного законодательства против финансовых преступлений, не в ущерб качеству регулирования (Эстония).
На фоне таких лаконичных решений выделяется отдельный и довольно сложный российский закон «О цифровых финансовых активах», но его следует разобрать отдельно.
Тенденции глобального регулирования выглядят совсем иначе:
- Крипторегуляции свелись к регулированию криптовалют. Необходимость государственного регулирования криптовалют продолжит быть насущной. При этом блокчейн-технологии пропали с радаров большинства государств по утрате практического интереса и отсутствию законодательного интереса.
- Приоритет точечному регулированию в «узких местах» вместо «криптовалют вообще». Точечные регуляции в местах контакта криптоэкономики с правовым полем, где существует максимальный риск, что она проделает дыру в правовом поле (например, станет трубой для перекачки преступных денег в легальную экономику если не следить за соблюдением антиотмывочного законодательства).
- Приоритет соответствию существующим законам вместо принятия новых. Идея о регулировании сферы криптовалют как чего-то целого, вероятно, будет сходить на нет: законы «вообще» нужны для регулирования «вообще». Вместо новых законов вероятнее, что развитие крипторегуляций будет развиваться по необходимости для соблюдения других существующих законов. Например, регулирование смарт-контрактов — через Гражданский кодекс, ICO — законодательство о ценных бумагах итд.
Криптоэкономика в целом от этого только выигрывает. Серая и чёрная (нерегулируемая и нелегальная) области ничего не теряют: наличие законов ничего не меняет для тех, кто целенаправленно использует криптовалюты для их обхода. Однако только при усилии государства в узких рамках правового регулирования возможно появление белой криптоэкономики — сектора экономики, в котором обычные бизнесы могут встретиться с криптовалютами, а блокчейн на самом деле, как завещал Сатоши Накамото, может попробовать силы, конкурируя с традиционной банковской системой в равных рыночных условиях.
